Сорбент с синтетическим лигандом для удаления провоспалительных и проатерогенных компонентов из плазмы крови человека

Обложка

Цитировать

Полный текст

Аннотация

Часто выявляемые у пациентов с сердечно-сосудистыми заболеваниями повышенные концентрации атерогенных ароВ-100-содержащих липопротеидов и маркеров системного воспаления снижают с использованием медикаментозных либо экстракорпоральных методов. Сорбент для сочетанного удаления С-реактивного белка (СРБ) и атерогенных липопротеидов обеспечивает одновременное уменьшение уровней этих компонентов в кровотоке. Исследованы эффективность и селективность разработанного сорбента, рассчитаны константы десорбции СРБ (Kd = 4.2 × 10-8 M) и липопротеидов низкой плотности (Kd = 7.7 × 10-7 M), коэффициенты распределения СРБ (Kc = 101) и липопротеида (а) (Kc = 38). Показано, что сорбент способен связывать большие количества атерогенных липопротеидов – до 32 мг общего холестерина/мл геля сорбента. Разработанный сорбент может быть рекомендован для комплексного удаления СРБ и атерогенных липопротеидов из плазмы крови пациентов при терапии рефрактерных гиперлипидемий и сердечно-сосудистых заболеваний, сопровождающихся повышением уровня СРБ.

Полный текст

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ

СРБ – С-реактивный белок; мСРБ – мономерная форма СРБ; нСРБ – пентамерная форма СРБ; Лп(а) – липопротеид (а); ароВ-100 – аполипопротеин В-100; ЛНП – липопротеиды низкой плотности; ЛВП – липопротеиды высокой плотности; окЛНП – окисленные ЛНП; ОХС – общий холестерин; ТГ – триглицериды; ЧСА – сывороточный альбумин человека; IgG – иммуноглобулины класса G; ХС ЛНП холестерин липопротеидов низкой плотности; ХС ЛВП – холестерин липопротеидов высокой плотности; ССЗ – сердечно-сосудистые заболевания.

ВВЕДЕНИЕ

Сердечно-сосудистые заболевания (ССЗ) по-прежнему остаются основной причиной смертности в развитых странах, несмотря на новые гиполипидемические препараты и высокотехнологичные инвазивные методы диагностики и лечения. Нарушения липидного обмена считаются основной причиной возникновения и развития атеросклероза, лежащего в основе ССЗ, в то время как С-реактивный белок (СРБ) служит маркером системного воспаления. Все больше данных свидетельствует в пользу того, что СРБ может быть не только маркером воспаления, но и одним из патогенетических компонентов развития ССЗ [1]. Наиболее патогенная, обладающая провоспалительными и протромбогенными свойствами мономерная форма СРБ (мСРБ) образуется при диссоциации нативной пентамерной формы (нСРБ) на поверхности активированных тромбоцитов и поврежденных клеток [2, 3]. мСРБ выявлена в зонах некроза при остром инфаркте миокарда и в атеросклеротических бляшках [4]. Высокий уровень СРБ после перенесенного инфаркта миокарда связан с риском последующего развития дисфункции миокарда и сердечной недостаточности [5, 6]. Концентрация СРБ в плазме крови ассоциирована с прогнозом течения заболевания при атеросклерозе, хронической сердечной недостаточности, мерцательной аритмии, миокардите, недостаточности аортального клапана и после трансплантации сердца [7]. Исследование CANTOS, проведенное на пациентах высокого риска с повышенным уровнем нСРБ (медиана 4.1 мг/л), показало, что подавление воспаления без влияния на концентрацию холестерина липопротеидов низкой плотности (ХС ЛНП) приводит к значимому снижению риска сердечно-сосудистых осложнений и может представлять собой новую терапевтическую стратегию в случае пациентов с ССЗ [8].

В ряде исследований выявлена связь повышенной концентрации нСРБ и атерогенных апоВ-100-содержащих липопротеидов. Увеличение уровней нСРБ и окисленных липопротеидов низкой плотности (окЛНП) отмечено у больных ишемической болезнью сердца (ИБС) при нарастании тяжести атеросклероза, оцениваемой по количеству пораженных коронарных артерий [9]. Повышенные уровни нСРБ и липопротеида (а) (Лп(а)) наблюдали в группе пациентов моложе 45 лет, перенесших острый инфаркт миокарда [10]. Grønholdt M. и соавт. установили, что повышенная концентрация маркеров острой фазы воспаления прочно ассоциирована с высоким уровнем триглицерид-богатых липопротеидных частиц, повышенным объемом атеромы и эхогенностью бляшек в сонных артериях, что также говорит о роли маркеров воспаления как возможных предикторов тяжести поражения и формирования нестабильной атеросклеротической бляшки [11].

В настоящее время возможности медикаментозной коррекции уровня СРБ ограничены препаратами, воздействующими на пути его синтеза в печени [12], при этом ведется интенсивный поиск способов влияния непосредственно на концентрацию этого белка. Один из таких способов – удаление СРБ из кровотока с помощью экстракорпоральных методов терапевтического афереза. Наиболее эффективными и селективными являются методы на основе сорбционных технологий. В качестве активных ингредиентов сорбционных колонок используют специфические антитела или синтетические миметики природных лигандов и сайтов связывания молекул СРБ.

Удаление СРБ привело к достоверному уменьшению зоны некроза в животной модели острого инфаркта миокарда [13]. Снижение уровня СРБ (до 50% за процедуру) наблюдали при использовании колонки PentraSorb® CRP (Pentracor, Германия) у пациентов с острым инфарктом миокарда [14]. В настоящее время продолжается накопление данных о клинической эффективности таких процедур.

Ранее нами был синтезирован сорбент с синтетическим лигандом-миметиком, способный одновременно связывать СРБ и атерогенные липопротеиды [15]. Одновременное снижение уровней этих компонентов в кровотоке позволит уменьшить их провоспалительное и проатерогенное действие и таким образом воздействовать на оба важных звена патогенеза атеросклероза.

Цель данной работы состояла в изучении эффективности и селективности связывания провоспалительных и проатерогенных компонентов плазмы крови человека синтезированным сорбентом.

ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ ЧАСТЬ

В работе использовали растворы очищенных препаратов: липопротеидов низкой плотности, сывороточного альбумина человека (ЧСА), иммуноглобулинов класса G (IgG), СРБ, а также плазмы/сыворотки крови: плазмы здоровых доноров, стабилизированной антикоагулянтом цитрат-фосфат-декстроза, гепаринсодержащей плазмы, полученной после проведения процедур плазмообмена, сыворотки больных ИБС. Растворы ЛНП с концентрациями общего холестерина (ОХС) 500 и 800 мг/дл получены из плазмы крови здоровых доноров методом ультрацентрифугирования в градиенте плотности нейтральной соли NaBr [16]. Раствор ЧСА с концентрацией 29 мг/мл готовили с использованием лиофилизированного препарата (Calbiochem, США). Раствор СРБ с концентрацией 1 мг/мл содержал 1% ЧСА в качестве стабилизатора («Имтек», Россия). Использовали препарат иммуноглобулина G человека для внутривенного введения (Octapharma, Швейцария) с концентрацией 50 мг/мл.

При проведении сравнительного анализа использовали иммуносорбенты c иммобилизованными поликлональными антителами: к ЛНП – активный ингредиент колонки ЛНП-Липопак®, к IgG – активный ингредиент колонки Ig Адсопак® (оба сорбента НПФ «ПОКАРД», Россия) и к препарату нСРБ. Сорбент с синтетическим лигандом получен иммобилизацией ароматического альдегида на перешитую агарозную матрицу через молекулярный спейсер в соответствии с модифицированной методикой, описанной ранее [17]. При проведении синтеза не требовалось присутствие глутарового альдегида.

Свойства сорбентов изучали с использованием метода бетч-хроматографии (хроматографии в объеме) при комнатной температуре и соотношении объемов геля сорбента и исследуемого препарата (раствора белка, плазмы или сыворотки крови человека) 1 : 10, если не оговорено иначе. Для построения изотерм адсорбции хроматографию проводили в буферной смеси, содержащей 10 мМ NaH2PO4, 140 мМ NaCl (рН 7.0), в течение 1 ч. На основании изотерм рассчитывали максимальную сорбционную емкость (Smax) и константу десорбции (Kd). Распределение компонентов плазмы в процессе хроматографии, характеризуемое отношением концентраций связанного с сорбентом и свободного вещества или величиной коэффициента распределения (Kc), оценивали при постоянной нагрузке и разведении плазмы в 1–5 раз. Для определения максимальной ЛНП-связывающей способности проводили хроматографию с концентрированными растворами ЛНП (300 и 500 мг/дл), контролируя количество свободного холестерина (в течение 0.5–20 ч).

Для определения в плазме концентрации ОХС, ХС ЛВП, ЧСА, ТГ использовали наборы реагентов Analiticon Biotechnologies AG (Германия) и «Вектор Бест» (Россия). Концентрацию IgG и ЧСА в растворе определяли спектрофотометрически с использованием коэффициентов молярной экстинкции 1.4 и 0.6 соответственно. Концентрацию СРБ и IgG определяли с помощью иммуноферментного анализа («Вектор-Бест»). Концентрацию Лп(а) измеряли при помощи иммуноферментного анализа с использованием моноспецифических поликлональных антител барана против Лп(а) человека как описано ранее [18]. Концентрацию ХС ЛНП рассчитывали по формуле Фридвальда: ХС ЛНП = ОХС–ХС ЛВП–ТГ/5 (мг/дл) [19]. В образцах с повышенной концентрацией Лп(а) рассчитывали уровень коррегированного ХС ЛНП (ХС ЛНПкорр), учитывающего холестерин, входящий в состав Лп(а), по модифицированной формуле Фридвальда: ХС ЛНПкорр = ХС ЛНП–Лп(а)×0.33, где Лп(а) – концентрация Лп(а), мг/дл [20].

Процессы адсорбции СРБ, IgG, ЧСА и ЛНП на сорбенте удовлетворительно описываются уравнением Ленгмюра: S = Smах × [Cр-р]/(Kd+[Ср-р]), где S – количество связанного с сорбентом компонента, Smax – максимальная сорбционная емкость, [Ср-р] – концентрация свободного компонента в растворе, Kd – константа десорбции. При пересчете Kd в константы десорбции, выраженные в количестве частиц (Kd М), использовали соответствующие молекулярные массы. При пересчете концентрации ХС ЛНП в концентрацию ЛНП учитывали процентное содержание холестерина в данной липопротеидной частице.

РЕЗУЛЬТАТЫ И ОБСУЖДЕНИЕ

Разработанный нами сорбент представляет собой полимерную агарозную матрицу, к которой посредством молекулярного спейсера ковалентно присоединен синтетический лиганд, содержащий ароматическую группу. Сорбент имеет значительную удельную поверхность и развитые поры, доступные для всех исследуемых в нашей работе компонентов плазмы крови человека. Размер гранул матрицы варьирует от 40 до 180 мкм, размер пор (предел исключения по молекулярной массе) составляет 6.3 × 105 кДа [21].

Возможными функциональными группами на поверхности синтезированного сорбента являются гидроксильные группы моносахаридных остатков агарозы, первичные и вторичные аминогруппы спейсера и бензольные группы лиганда (рис. 1А). Адсорбция компонентов плазмы может осуществляться посредством ионообменных, ароматических и гидрофобных взаимодействий.

 

Рис. 1. Структурные компоненты разработанного сорбента (А) и участок молекулы СРБ (AFTV), ответственный за связывание с рецептором лейкоцитов (Б) [22]

 

При изучении пептидов – ингибиторов взаимодействия СРБ с клетками линии U937, Zen и соавт. показали, что критическое значение для взаимодействия молекулы СРБ с СРБ-связывающим сайтом рецептора имеет аминокислотная последовательность TKPLKAFTVCLH [22]. Эта последовательность содержит участок из трех гидрофобных аминокислот, в том числе одну ароматическую (рис. 1Б). При разработке сорбента было сделано допущение, что ароматические и аминогруппы будут участвовать в связывании СРБ по принципу комплементарности и гидрофобных взаимодействий. Адсорбция атерогенных липопротеидов, происходящая на данном сорбенте, позволяет также считать его миметиком рецептора LOX-1 [23].

Сорбционные характеристики – максимальная сорбционная емкость (Smax) и константа десорбции (Kd) – представлены в табл. 1 в сравнении с соответствующими параметрами иммуносорбентов IgG-Адсопак® и сорбента с иммобилизованными поликлональными антителами против нСРБ человека. Значение константы десорбции (4.2 × 10-8 М) свидетельствует о специфичном связывании синтетического сорбента с СРБ и показывает, что набор функциональных групп сорбента способен выполнять роль миметика СРБ-связывающего сайта. Взаимодействие синтетического сорбента с такими основными белковыми компонентами плазмы крови человека, как IgG и ЧСА, существенно менее специфично (Kd для IgG и ЧСА равны 2.9 × 10-5 и 1.4 × 10-5 M соответственно). Взаимодействие с ЛНП характеризуется значением константы десорбции, равным (7.7 ± 3.6) × 10-7 М и соизмеримым со значением для высокоспецифичного к ЛНП иммуносорбента ЛНП-Липопак® ((8.0 ± 2.2) × 10-7 М). Большое количество активных функциональных групп в составе синтетического сорбента обуславливает высокие значения Smax, подтвержденные в опытах in vitro с плазмой/сывороткой крови.

 

Таблица 1. Параметры изотерм адсорбции белков плазмы крови человека – СРБ, IgG, ЧСА

 

Белки плазмы крови

СРБ

IgG

ЧСА

Мол. масса, кДа

115

146

64

Сорбционные характеристики

Константа десорбции, Kd, М

Синтетический сорбент

4.2 × 10-8

2.9 × 10-5

1.4 × 10-5

Иммуносорбент*

1.3 × 10-8

7.5 × 10-7

Н.о.#

Сорбционная емкость, Smax, мг/мл геля

Синтетический сорбент

34.4

45.2

46.6

Иммуносорбент*

0.9

16.1

Н.о.#

*Для сорбции СРБ использовали сорбент с иммобилизованной сульфатной фракцией поликлональных антител козла к нСРБ человека; для сорбции IgG – сорбент с иммобилизованными поликлональными антителами барана к IgG человека IgG-Адсопак®.

# - Н.о. – не определяли.

 

Липопротеиды плазмы крови являются лигандами разнообразных рецепторов, присутствующих на поверхности эндотелиальных и гладкомышечных клеток, макрофагов и тромбоцитов. Эти многочисленные рецепторы, способные связывать нативные и/или модифицированные ЛНП, участвуют не только в транспорте холестерина, но и во множестве физиологических и патофизиологических процессов, включая процессы воспаления, репарации и атеросклероза [24]. Семейство скавенджер-рецепторов (рецепторов-мусорщиков) способно связывать широкий спектр различных лигандов, включая апоВ-100-содержащие модифицированные липопротеиды, Лп(а) и СРБ [25, 26], что предполагает существование возможных общих эпитопов для взаимодействия.

Липопротеид (а) представляет собой ЛНП-подобную частицу, в которой молекула апоВ-100 связана ковалентной дисульфидной связью с высокомолекулярным гликозилированным апобелком (а). Несмотря на то что Лп(а) является независимым генетическим фактором риска широкого спектра ССЗ, медикаментозных способов коррекции его уровня до сих пор не существует [27, 28]. Разработанные с этой целью терапевтические антисмысловые олигонуклеотиды проходят в настоящее время клинические испытания [29].

Адсорбцию Лп(а), ТГ и ХС ЛНПкорр на сорбенты изучали методом хроматографии с плазмой крови человека при варьировании концентрации исследуемых компонентов (разведение от 1 до 5 раз) с постоянной нагрузкой, равной 1 мл плазмы на 0.1 мл синтетического либо иммунносорбента. Значения коэффициентов распределения (Kc) представлены в табл. 2, сорбционной емкости и эффективности сорбции (% удаления) – на рис. 2. Обнаружена более выраженная адсорбция Лп(а) по сравнению с ТГ и ЧСА, причем максимальное различие по значениям Kc у синтетического сорбента. Иммуносорбент ЛНП-Липопак® лучше взаимодействует с ЛНП, что подтверждается большими величинами эффективности сорбции.

 

Таблица 2. Значения коэффициентов распределения (Kc) компонентов плазмы крови человека – Лп(а), ТГ и ЧСА

Сорбент

Коэффициенты распределения, Кс

Лп(а)

ТГ

ЧСА

Синтетический сорбент

38 ± 7

7 ± 1

6 ± 5

ЛНП-Липопак®

23 ± 6

6 ± 1

5 ± 4

 

Рис. 2. Значения сорбционной емкости (А); эффективности сорбции (% удаления) исследуемых компонентов плазмы на синтетическом сорбенте и иммуносорбенте ЛНП-Липопак® (Б). Исследуемые компоненты плазмы – ТГ (1), Лп(а) (2), ХС ЛНПкорр (3). Исходные концентрации в плазме (мг/дл): ОХС – 149, ХС ЛВП – 48, ТГ – 108, Лп(а) – 109, ХС ЛНПкорр – 42 (расчетное значение)

 

Адсорбцию СРБ изучали в опытах in vitro с сывороткой крови пациента с экстремально высокой концентрацией СРБ (1330 мг/л). Специфичность взаимодействия синтетического сорбента с СРБ убедительно доказана высокой эффективностью связывания, равной 91%, а также высоким значением коэффициента распределения СРБ, равным 101, тогда как для ЧСА и IgG значение Кс составило 2. По результатам данного эксперимента сорбционная емкость синтетического сорбента достигла 12 мг СРБ/мл геля.

Как показывают результаты длительной инкубации сорбента с синтетическим лигандом с концентрированными растворами ЛНП (300 и 500 мг/дл), максимальная ЛНП-связывающая способность сорбента достигается не ранее 6-го ч инкубации, что, по-видимому, можно объяснить стерическими затруднениями при взаимодействии активных функциональных групп сорбента с таким крупным надмолекулярным комплексом, как частица ЛНП. При более высокой нагрузке сорбционная емкость через 6 ч инкубации составляет 32 мг ОХС/мл геля, а эффективность связывания 64%. При более низкой нагрузке через 20 ч инкубации наблюдали меньшую сорбционную емкость (26 мг ОХС/мл геля) при большей эффективности связывания (86%). Зависимость сорбционной емкости синтетического сорбента от нагрузки и времени хроматографии представлена на рис. 3.

 

Рис. 3. Зависимость сорбционной емкости синтетического сорбента от нагрузки и времени хроматографии (от 30 мин до 20 ч). 1 – нагрузка 30 мг ОХС/мл геля, 2 – нагрузка 50 мг ОХС/мл геля

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В результате проведенных экспериментов получены данные, свидетельствующие о высокой специфичности взаимодействия сорбента с синтетическим лигандом с СРБ – константа десорбции (Кd), равная 4.2 × 10-8 М, в 1000 раз превышает Кd таких основных белков плазмы, как ЧСА и IgG, и коэффициент распределения (Kc), равный 101, в 50 раз превышает Kc ЧСА и IgG. Показана способность сорбента связывать большие количества атерогенных липопротеидов; максимальное значение сорбционной емкости, полученное на растворе ЛНП, составляет 32 мг ОХС/мл геля сорбента. Разработанный нами сорбент можно рекомендовать для комплексного удаления СРБ и атерогенных липопротеидов из плазмы крови пациентов при рефрактерных гиперлипидемиях и ССЗ, сопровождающихся повышенным уровнем СРБ.

Ограничения исследования

Изотерма адсорбции СРБ была построена с использованием раствора, содержащего СРБ в концентрации 1 мг/мл и ЧСА в концентрации 10 мг/мл. Коэффициент распределения холестерина ЛНП (ХС ЛНПкорр) не был рассчитан из-за низкой исходной концентрации ЛНП в плазме. Время проведения хроматографии, равное 1 ч, было меньше времени, необходимого для насыщения синтетического сорбента при высоких концентрациях ЛНП.

Работа выполнена в рамках программы исследований ФГБУ НМИЦ Кардиологии МЗ РФ – НИР ГЗ АААА-А18-118030690076-7 «Разработка новых поколений аффинных сорбентов для процедур терапевтического афереза при лечении больных сердечно-сосудистыми и другими заболеваниями, резистентных к лекарственной терапии».

Конфликт интересов. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.

Соблюдение этических норм. Настоящая статья не содержит описания выполненных авторами исследований с участием людей или животных в качестве объектов.

×

Об авторах

Оксана А. Дмитриева

Национальный медицинский исследовательский центр кардиологии Минздрава РФ

Автор, ответственный за переписку.
Email: dmitrievaoksan@rambler.ru
Россия, 121552, Москва

Екатерина Д. Овчинникова

Национальный медицинский исследовательский центр кардиологии Минздрава РФ

Email: k.ovchinnikova@gmail.ru
Россия, 121552, Москва

Елена А. Уткина

Национальный медицинский исследовательский центр кардиологии Минздрава РФ

Email: utkelena@yandex.ru
Россия, 121552, Москва

Павел А. Левашов

Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова

Email: p.a.levashov@mail.ru
Россия, 119991, Москва

Ольга И. Афанасьева

Национальный медицинский исследовательский центр кардиологии Минздрава РФ

Email: afanasieva.cardio@yandex.ru
Россия, 121552, Москва

Ирина Ю. Адамова

Национальный медицинский исследовательский центр кардиологии Минздрава РФ

Email: irina@pocard.ru
Россия, 121552, Москва

Сергей Н. Покровский

Национальный медицинский исследовательский центр кардиологии Минздрава РФ

Email: dr.pokrovsky@mail.ru
Россия, 121552, Москва

Список литературы

  1. Avan A., Tavakoly Sany S.B., Ghayour-Mobarhan M., Rahimi H.R., Tajfard M., Ferns G. // J. Cell. Physiol. 2018. V. 233. № 11. P. 8508–8525. doi: 10.1002/jcp.26791
  2. Sproston N.R., Ashworth J.J. // Front. Immunol. 2018. V. 9. P. 754. doi: 10.3389/fimmu.2018.00754
  3. Thiele J.R., Habersberger J., Braig D., Schmidt Y., Goerendt K., Maurer V., Bannasch H., Scheichl A., Woollard K.J., von Dobschütz E. // Circulation. 2014. V. 130. № 1. P. 35–50. doi: 10.1161/CIRCULATIONAHA.113.007124.
  4. Meuwissen M., van der Wal A.C., Niessen H.W., Koch K.T., de Winter R.J., van der Loos C.M., Rittersma S.Z., Chamuleau S.A., Tijssen J.G., Becker A.E. // J. Clin. Pathol. 2006. V. 59. № 2. P. 196–201. doi: 10.1136/jcp.2005.027235
  5. Al Aseri Z.A., Habib S.S., Marzouk A. // Vasc. Health Risk Manag. 2019. V. 15. P. 221–227. doi: 10.2147/VHRM.S198452
  6. Wang J., Tang B., Liu X., Wu X., Wang H., Xu D., Guo Y. // Atherosclerosis. 2015. V. 239. № 2. P. 343–349. doi: 10.1016/j.atherosclerosis.2015.01.024
  7. Osman R., L’Allier P.L., Elgharib N., Tardif J.C. // Vasc. Health Risk Manag. 2006. V. 2. № 3. P. 221–237. doi: 10.2147/vhrm.2006.2.3.221
  8. Koenig W. // Eur. Cardiol. 2017. V. 12. № 2. P. 89–91. doi: 10.15420/ecr.2017:18:1
  9. Abolhasani S., Shahbazloo S.V., Saadati H.M., Mahmoodi N., Khanbabaei N. // Arq. Bras. Cardiol. 2019. V. 113. № 4. P. 667–674. doi: 10.5935/abc.20190159
  10. Wadhwa A., Avasthi R., Ghambhir J.K., Dwivedi S. // J. Assoc. Physicians India. 2013. V. 61. № 6. P. 384–386.
  11. Grønholdt M.L., Sillesen H., Wiebe B.M., Laursen H., Nordestgaard B.G. // Eur. J. Vasc. Endovasc. Surg. 2001. V. 21. № 3. P. 227–234. doi: 10.1053/ejvs.2001.1321
  12. McFadyen J.D., Kiefer J., Braig D., Loseff-Silver J., Potempa L.A., Eisenhardt S.U., Peter K. // Front Immunol. 2018. V. 9. P. 1351. doi: 10.3389/fimmu.2018.01351
  13. Sheriff A., Schindler R., Vogt B., Abdel-Aty H., Unger J.K., Bock C., Gebauer F., Slagman A., Jerichow T., Mans D. // J. Clin. Apher. 2015. V. 30. № 1. P. 15–21. doi: 10.1002/jca.21344
  14. Ries W., Heigl F., Garlichs C., Sheriff A., Torzewski J. // Ther. Apher. Dial. 2019. V. 23. № 6. P. 570–574. doi: 10.1111/1744-9987.12804
  15. Левашов П.А., Дмитриева О.А., Афанасьева М.И., Овчинникова Е.Д., Уткина Е.А., Афанасьева О.И., Адамова И.Ю., Покровский С.Н. // Патент РФ № 2700605. B01J 20/26 (2006.01). B01J 20/32 (2006.01). 2019.
  16. Patsch J.R., Sailer S., Kostner G., Sandhofer F., Holasek A., Braunsteiner H. // J. Lipid. Res. 1974. V. 15. № 4. P. 356–366.
  17. Левашов П.А., Овчинникова Е.Д., Фрид Д.А., Азьмуко А.А., Афанасьева М.И., Коткина Т.И., Афанасьева О.И., Адамова И.Ю., Покровский С.Н. // Биоорган. химия. 2015. Т. 41. № 5. С. 553–558. doi: 10.7868/S0132342315040089
  18. Афанасьева О.И., Адамова И.Ю., Беневоленская Г.Ф., Покровский С.Н. // Бюл. эксп. биол. мед. 1995. Т. 120. № 10. С. 398–401.
  19. Friedewald W.T., Levy R.I., Fredrickson D.S. // Clin. Chem. 1972. V. 18. № 6. P. 499–502.
  20. Dahlen G.H. // Lipoprotein(a). / Ed. Scanu A.M. New York: Acad. Press, 1990. P. 151–173.
  21. Афанасьева М.И., Дмитриева О.А., Афанасьева О.И., Адамова И.Ю., Левашов П.А., Овчинникова Е.Д., Покровский С.Н. // Кардиол. вест. 2019. Т. 14. № 3. С. 26–32. doi: 10.36396/MS.2019.14.03.004
  22. Zen Q., Zhong W., Mortensen R.F. // J. Cell. Biochem. 1997. V. 64. № 1. P. 140–151. doi: 10.1002/(sici)1097-4644(199701)64:1<140::aid-jcb16>3.0.co;2-p
  23. Stancel N., Chen C.C., Ke L.Y., Chu C.S., Lu J., Sawamura T., Chen C.H. // Clin. Chem. 2016. V. 62. № 2. P. 320–327. doi: 10.1373/clinchem.2015.243923
  24. Mineo C. // Cardiovasc. Res. 2020. V. 116. № 7. P. 1254–1274. doi: 10.1093/cvr/cvz338
  25. Pirillo A., Norata G.D., Catapano A.L. // Mediators Inflamm. 2013. V. 2013. P. 152786. doi: 10.1155/2013/152786
  26. McCormick S.P.A., Schneider W.J. // Pathology. 2019. V. 51. № 2. P. 155–164. doi: 10.1016/j.pathol.2018.11.003
  27. Pokrovsky S.N., Afanasieva O.I., Ezhov M.V. // Curr. Opin. Lipidol. 2016. V. 27. № 4. P. 351–358. doi: 10.1097/MOL.0000000000000319
  28. Афанасьева О.И., Покровский С.Н. // Рос. кардиол. журн. 2019. T. 24. № 5. С. 101–108. doi: 10.15829/1560-4071-2019-5-101-108
  29. Афанасьева О.И., Ежов М.В., Покровский С.Н. // Рос. кардиол. журн. 2018. Т. 23. № 8. С. 99–109. doi: 10.15829/1560-4071-2018-8-99-109

Дополнительные файлы

Доп. файлы
Действие
1. JATS XML
2. Рис. 1. Структурные компоненты разработанного сорбента (А) и участок молекулы СРБ (AFTV), ответственный за связывание с рецептором лейкоцитов (Б) [22]

Скачать (53KB)
3. Рис. 2. Значения сорбционной емкости (А); эффективности сорбции (% удаления) исследуемых компонентов плазмы на синтетическом сорбенте и иммуносорбенте ЛНП-Липопак® (Б). Исследуемые компоненты плазмы – ТГ (1), Лп(а) (2), ХС ЛНПкорр (3). Исходные концентрации в плазме (мг/дл): ОХС – 149, ХС ЛВП – 48, ТГ – 108, Лп(а) – 109, ХС ЛНПкорр – 42 (расчетное значение)

Скачать (114KB)
4. Рис. 3. Зависимость сорбционной емкости синтетического сорбента от нагрузки и времени хроматографии (от 30 мин до 20 ч). 1 – нагрузка 30 мг ОХС/мл геля, 2 – нагрузка 50 мг ОХС/мл геля

Скачать (46KB)

© Дмитриева О.А., Овчинникова Е.Д., Уткина Е.А., Левашов П.А., Афанасьева О.И., Адамова И.Ю., Покровский С.Н., 2021

Creative Commons License
Эта статья доступна по лицензии Creative Commons Attribution 4.0 International License.

Данный сайт использует cookie-файлы

Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта.

О куки-файлах