Отправить статью по E-mail Профилирование B-лимфоцитов пациентов с аутоиммунной пузырчаткой
- Авторы: Абрикосова В.А.1, Мокрушина Ю.А.1,2, Овчинникова Л.А.1, Ларина Е.Н.1, Терехов С.С.1, Баранова М.Н.1, Ломакин Я.А.1, Балабашин Д.С.1, Бобик Т.В.1, Калиберда Е.Н.1, Кнорре В.Д.1, Шпилевая М.В.3, Алиев Т.К.1,2, Дерябин Д.Г.3, Карамова А.Э.3, Кубанов А.А.3, Кирпичников М.П.1,2, Смирнов И.В.1,4
-
Учреждения:
- Институт биоорганической химии им. академиков М.М. Шемякина и Ю.А. Овчинникова Российской академии наук
- Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова
- Государственный научный центр дерматовенерологии и косметологии Минздрава России
- Национальный медицинский исследовательский центр эндокринологии Минздрава России
- Выпуск: Том 15, № 1 (2023)
- Страницы: 13-18
- Раздел: Экспериментальные статьи
- Дата подачи: 20.12.2022
- Дата принятия к публикации: 10.03.2023
- Дата публикации: 03.05.2023
- URL: https://actanaturae.ru/2075-8251/article/view/11890
- DOI: https://doi.org/10.32607/actanaturae.11890
- ID: 11890
Цитировать
Аннотация
Аутоиммунная пузырчатка – тяжелое социально значимое заболевание, обусловленное появлением антител к десмоглеину 3-го типа. Пузырчатка встречается преимущественно у пациентов старше 18 лет, а летальность при этом заболевании может достигать 50% в зависимости от возраста пациента и ряда других факторов. На сегодняшний день отсутствует высокоселективная или персонализированная терапия пузырчатки. Одним из известных средств терапии пузырчатки является ритуксимаб – анти-CD20-антитело, которое приводит к истощению В-лимфоцитов в периферической крови. Для селективной элиминации B-лимфоцитов у пациентов с пузырчаткой целесообразно использовать специфические иммунолиганды, выбор которых основан на определении уровня аутоантител к различным фрагментам десмоглеина. В представленной работе установлено, что доля аутореактивных B-клеток у пациентов с диагностированной пузырчаткой составляет 0.09–0.16%, обнаружена положительная корреляция между уровнем антител к различным фрагментам десмоглеина и количеством аутореактивных B-клеток.
Ключевые слова
Полный текст
ВВЕДЕНИЕ
Вульгарная пузырчатка – наиболее распространенная форма буллезных дерматозов, при которой на видимо неизмененной коже и/или слизистых оболочках возникают пузыри с серозным содержимым и тонкой вялой покрышкой, которые после вскрытия образуют длительно незаживающие болезненные эрозии.
По данным официального государственного статистического наблюдения ежегодно в Российской Федерации выявляют 1.9–2.4 новых случая пузырчатки на 100000 взрослого населения (18 лет и старше), а распространенность этого заболевания варьирует от 4.8 до 6.3 случая на 100000 населения [1].
Ключевую патогенетическую роль в развитии пузырчатки играют аутоантитела класса IgG, направленные против основного структурного белка десмосом многослойного плоского эпителия – десмоглеина 3 типа (Dsg3) [2]. В результате взаимодействия аутоантител с внеклеточными доменами десмоглеина происходит разрушение десмосом с последующим развитием акантолиза (дегенеративного изменения шиповатого слоя эпидермиса, проявляющегося разрушением межклеточных мостиков и приводящего к образованию интраэпидермальных пузырей) [3].
Основной метод терапии пузырчатки в настоящее время состоит в длительном применении системных кортикостероидов в виде монотерапии или в комбинации с другими иммуносупрессивными препаратами, что вызывает ряд серьезных нежелательных эффектов и неэффективно при резистентных к системной терапии глюкокортикостероидами (ГКС) формах заболевания [4].
С целью снижения курсовых доз ГКС разрабатываются препараты моноклональных антител, позволяющие проводить таргетную терапию пузырчатки и других аутоиммунных заболеваний, воздействуя на клетки-продуценты аутоантител (В-лимфоциты). Первый и пока единственный подобный препарат, рекомендованный к применению в клинической практике при пузырчатке – ритуксимаб, действующим началом которого являются химерные моноклональные антитела к CD20-антигену В-лимфоцитов [5]. Однако серьезную проблему при использовании ритуксимаба представляет системное подавление как патологических (аутореактивных), так и нормальных В-лимфоцитов, что ведет к формированию системного иммунодефицита, связанного с недостатком циркулирующих иммуноглобулинов. Описан ряд случаев использования специфических иммуноактивных агентов для направленной элиминации патологических лимфоцитов [6, 7]. Специфичность терапии определяется эффективностью взаимодействия иммуноактивного препарата с целевой популяцией аутореактивных B-клеток. Существуют данные о различиях в уровне специфических антител к разным доменам десмоглеина у пациентов с диагностированной пузырчаткой [8, 9]. Этот факт может быть использован для увеличения специфичности иммунотерапии при адресной доставке иммуноактивных агентов, имеющих в своем составе заданный вариант фрагмента десмоглеина. В качестве одного из вариантов терапии предложен метод иммуносорбции, основанный на элиминации из крови больных пузырчаткой аутореактивных антител с помощью высокоселективных иммуносорбентов [10]. Таким образом, возникает необходимость в определении корреляции уровня антител и количества аутореактивных B-клеток к фрагментам десмоглеина и определении профиля специфичности аутореактивных B-клеток у пациентов с пузырчаткой.
ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ ЧАСТЬ
Рекомбинантный полноразмерный внеклеточный фрагмент Dsg3 (EC1-EC5) человека и одиночные домены EC1, EC2, EC3-EC4, слитые с Fc-фрагментом IgG1 человека, были получены в системе экспрессии клеток линии CHO с использованием генетических конструкций на основе вектора pcDNA3.4 (Thermo Scientific, США). Рекомбинантные белки очищали из культуральной среды на колонке MabSelect SuRe (GE Healthcare, США). Чистоту белков подтверждали методами эксклюзионной хроматографии и электрофореза.
Суммарный уровень антител к Dsg3 в сыворотках пациентов был охарактеризован с использованием тест-системы «Набор реагентов для определения антител IgG к десмоглеину 3» (оригинальное название – Anti-Desmoglein 3 ELISA IgG; Euroimmun; Германия) и выражен в относительных единицах активности (RU/мл) по значениям оптического поглощения референсной сыворотки из комплектации набора. Полученные рекомбинантные белки использовали для оценки иммунореактивности сывороток больных обычной пузырчаткой двухэтапным конкурентным иммуноферментным анализом (ИФА) [11]. Dsg3, а также его фрагменты EC1, EC2, EC3-EC4, слитые с Fc-фрагментом IgG1 человека, в концентрации 1 мкг/мл, а также бычий сывороточный альбумин (БСА) в той же концентрации для контроля неспецифического связывания сорбировали в лунках полистиролового планшета (Greiner Bio-One GmbH, Германия) в течение ночи при +4°C. После удаления сорбционных объемов лунки отмывали 1 раз фосфатно-солевым буфером (PBS) и блокировали 0.1% раствором казеина. После блокировки лунки однократно отмывали фосфатно-солевым буфером, содержащим 0.005% Tween-20 (PBST). Исследуемые сыворотки крови разводили в соотношении 1 : 100 в PBS, содержащем 1% БСА и инкубировали в течение 18 ч в термостатируемом шейкере при +24°С и скорости 200 об/мин. После завершения инкубации образцы исследуемых сывороток в полном объеме переносили в лунки планшета из комплекта референсной тест-системы для повторной оценки непрореагировавших антител в отношении полноразмерного Dsg3. В дополнительные лунки вносили калибровочные образцы с активностями 20 и 200 RU/мл и инкубировали в том же режиме как описано выше (18 ч, +24°С, 200 об/мин). После инкубации планшет промывали 3 раза раствором PBST и вносили антитела к каппа и лямбда легким цепям антител человека, конъюгированных с пероксидазой хрена. В планшет из комплекта референсной тест-системы вносили входящий в набор конъюгат кроличьих антител к полноразмерному IgG человека. После 60 мин инкубации (+24oC, 200 об/мин) лунки планшета промывали 3 раза, добавляли субстратный раствор (тетраметилбензидин, TMБ) и инкубировали в темноте в течение 30 мин. Реакцию останавливали, добавляя 4 н раствор фосфорной кислоты, оптическое поглощение (ОП) в лунках регистрировали при длине волны 450 нм (ОП450) на планшетном спектрофотометре. На основе ОП калибровочных образцов с активностями 20 и 200 RU/мл референсного планшета строили калибровочную кривую, позволяющую определить активность каждой исследуемой сыворотки в относительных единицах активности (RU/мл). Полученные результаты использовали для расчета доли (%) аутореактивных антител, специфически взаимодействующих с отдельными эпитопами молекулы Dsg3 и выявляемых при постановке конкурентного ИФА:
[1 – (АPos – АR) / (АPos – АNeg)] ×100,
где АR – активность сыворотки после преинкубации в планшете с иммобилизированным белком-эпитопом; АPos – активность сыворотки после преинкубации с Dsg3 в референсной тест-системе; АNeg – активность после преинкубации с БСА.
В данном исследовании использовали образцы венозной крови, полученные от трех пациентов с клинически и лабораторно верифицированным диагнозом "L10.0 Пузырчатка обыкновенная". Все пациенты дали письменное информированное согласие на участие в исследованиях, работа проведена с соблюдением действующих правовых и этических норм.
Количество аутореактивных B-клеток оценивали методом проточной цитометрии с использованием биотинилированных рекомбинантных белков – субдоменов EC1, ЕС2, EC3 и EC4, слитых с константным доменом иммуноглобулина человека.
Мононуклеарные клетки периферической крови больных и здоровых доноров выделяли в градиенте плотности фиколла (Ficoll-Paque PLUS (GE Healthcare)). Клетки отмывали, подсчитывали, ресуспендировали в фосфатно-солевом буфере c добавлением агента, блокирующего Fc-рецепторы (Human Seroblock, Bio-Rad, США), 0.5% БСА и 2 мМ EDТА (2 миллиона клеток в 100 мкл раствора) и инкубировали в течение 30 мин во льду. Для формирования тетрамерного комплекса очищенные и химически биотинилированные с использованием Sulfo-NHS-LC-Biotin реагента (Thermo Fisher Scientific, США) препараты антигенов EC1-Fc, EC2-Fc, EC3-4-Fc и Dsg3-Fc смешивали со Streptavidin-PE (Invitrogen, США) и Streptavidin-Cy5 (Abcam, Великобритания) в молярном соотношении 4 : 1 и инкубировали в течение 30 мин при +4ºС в темноте. Тетрамерный иммунокомплекс со Streptavidin-PE добавляли к окрашиваемым клеткам до концентрации 4 нМ, тетрамерный иммунокомплекс со Streptavidin-Cy5 – до концентрации 10 нМ, инкубировали в течение 15 мин при +4ºС и постоянном помешивании. Далее к анализируемым пробам добавляли флуоресцентные антитела анти-CD45-APC-Cy7 (в разведении 1 : 300 (Sony, США)), антитела анти-CD19-PE-Cy7 (в разведении 1 : 1000 (Biolegend, США)) и флуоресцентный маркер мертвых клеток SYTOXTMGreen (в разведении 1 : 1000 (Biolegend, США)). Инкубировали дополнительно в течение 30 мин при +4ºС в темноте. Далее образцы отмывали 0.5 мл PBS с 2 мМ EDТА. Интенсивность флуоресценции оценивали с помощью проточного флуориметра ACEA Novocyte (ACEA Biosciences, США).
РЕЗУЛЬТАТЫ И ОБСУЖДЕНИЕ
Количество аутореактивных к десмоглеину 3 B-клеток определяли в венозной крови пациентов с диагностированной пузырчаткой (П1–П3), в качестве контрольного образца использовали кровь здорового донора (ЗД). Из всех образцов выделяли мононуклеарные клетки для последующего окрашивания и цитометрического анализа (рис. 1).
Рис. 1. Схема анализа профиля антигенспецифичности B-клеток с использованием метода «двойной положительной» окраски
Отдельно отбирали сыворотку крови для определения уровня антител к Dsg3 и его фрагментам (табл. 1).
Таблица 1. Результаты иммуноферментного анализа сывороток пациентов с пузырчаткой с использованием полноразмерного десмоглеина и его фрагментов в качестве антигена, выраженные в RU/мл
Антиген | П1 | П2 | П3 |
Dsg3 | 700 | 20 | 1500 |
EC1 | 588 | - | 300 |
EC2 | 203 | - | 450 |
EC3-4 | 98 | - | 750 |
Как видно из представленных в табл. 1 данных, пациенты имели различный профиль антительного ответа на полноразмерный белок и домены десмоглеина 3. При этом у пациента П2 был констатирован только слабый иммунный ответ на полноразмерный Dsg3, равный диагностически значимому пороговому значению 20 RU/мл, а пациенты П1 и П3 характеризовались выраженным иммунным ответом, по-разному распространяющимся на дистальные (ЕС1, ЕС2) или проксимальные (EC3-4) внеклеточные домены этого белка.
Для поиска корреляции между уровнями антител к различным вариантам десмоглеина и количеством антигенспецифических аутореактивных B-клеток проведено окрашивание фракции мононуклеаров иммуноактивными лигандами и специфическими антителами к поверхностным антигенам B-клеток – CD19. Ранее было показано, что количество антигенспецифических B-клеток находится в пределах 0.05–0.5% от всего пула B-лимфоцитов [12]. В ходе исследования применяли методику создания тетрамерной формы иммунолиганда с использованием молекулы стрептавидина, конъюгированного с флуоресцентным красителем (рис. 1). При этом одна молекула комплекса взаимодействует с несколькими молекулами B-клеточного рецептора, повышая авидность лиганда и, как следствие, увеличивая эффективность окрашивания. Другой ключевой особенностью было использование подхода «двойной положительной» окраски. В этом случае использовали два стрептавидин-антигенных комплекса, содержащих различные флуоресцентные метки: фикоэритрин (PE) и цианиновый краситель Cy5. Такой подход позволил существенно снизить степень неспецифического окрашивания B-клеток. Представленный в данной работе принцип окрашивания может применяться для эффективного выявления В-клеток к любым идентифицированным антигенам, в том числе при поиске антител к возбудителям вирусных инфекций. Финальная схема окрашивания/анализа каждого образца включала: (i) выделение области по размеру клеток; (ii) выделение области, соответствующей живым лейкоцитам, после совместного окрашивания красителем SYTOXTMGreen и анти-CD45-APC-Cy7; (iii) выделение области одиночных клеток; (iv) выделение области CD19+ B-клеток; (v) оценку двойных положительных антигенспецифических B-клеток (рис. 2).
Рис. 2. Выбор параметров (А) и цитометрический анализ B-клеток, специфичных к полноразмерному Dsg3 (Б). Параметры граничных условий для графика в координатах Streptavidin-Cy5 и Streptavidin-PE выбирали таким образом, чтобы количество положительных событий в сегменте с «двойным положительным» сигналом (+/+) составляло 0.05% в контрольном образце (здоровый донор, ЗД)
Согласно результатам, представленным на pис. 2Б, наибольшая доля B-клеток, специфичных к полноразмерному десмоглеину, обнаружена у пациента П3, наименьшая – у пациента П2, что в целом соотносится с результатами ИФА (табл. 1). Доля B-клеток, специфичных к различным доменам десмоглеина, у всех пациентов также различалась (рис. 3).
Рис. 3. Цитометрический анализ B-клеток, специфичных к субдоменам десмоглеина 3 EC1 (А), EC2 (Б) и EC3-4 (В). Параметры граничных условий для графика в координатах Streptavidin-Cy5 и Streptavidin-PE выбирали таким образом, чтобы количество положительных событий в сегменте с «двойным положительным» сигналом (+/+) составляло 0.05% в контрольном образце (здоровый донор, ЗД)
У пациента П1 выявлено наибольшее количество B-клеток, специфичных к домену EC2 (0.16%), при этом количество клеток к доменам EC1 и EC3-4 ниже – 0.12 и 0.11% соответственно. У пациента П2 отсутствовали EC1-специфичные клетки (на уровне контроля), при этом доля клеток к доменам EC2 и EC3-4 составила 0.13 и 0.10%. У пациента П3 доля B-клеток, специфичных ко всем доменам, была сравнимой с долей у пациента П1, однако наибольшей была доля В-клеток, специфичных к доменам EC2 и EC3-4 (0.15 и 0.16%).
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Таким образом, анализ профиля специфичности антител и B-клеток показал в целом положительную корреляцию между титром специфических антител в крови и долей антигенспецифических B-клеток (pис. 4).
Рис. 4. Анализ профиля специфичности антител и B-клеток. Образцы, проанализированные на полноразмерный десмоглеин 3 и его домены, отмечены цветом. Линиями соединены значения, относящиеся к одному и тому же пациенту
При этом доля аутореактивных B-клеток у пациентов с пузырчаткой составила 0.09–0.16%. Также обнаружен заметный уровень неспецифического окрашивания у здорового донора (0.05%), однако использование «двойного положительного» подхода к окрашиванию клеток позволило детерминировать профиль антигенспецифичности B-клеток у пациентов с пузырчаткой. Полученные результаты важны для разработки стратегии персонализированной терапии пузырчатки цитотоксическими иммунолигандами на основе рекомбинантных доменов десмоглеина, слитых с константным доменом иммуноглобулина человека. Вероятно, что пациент П2 будет нечувствителен к терапии EC1-Fc, в то же время можно ожидать элиминацию аутореактивных B-клеток при использовании EC2-Fc и EC3-4-Fc у пациентов П1 и П3 соответственно. Применение профилирования B-лимфоцитов у пациентов с аутоиммунными заболеваниями, в частности обыкновенной пузырчаткой, открывает широкие перспективы в выборе стратегии персонализированной терапии.
Исследование выполнено в рамках Соглашения № 05.607.21.0325 (уникальный идентификатор проекта RFMEFI60719X0325). Результаты исследований по дифференциальному окрашиванию и анализу количества аутореактивных B-клеток к фрагментам десмоглеина 3 получены за счет средств гранта РФФИ (проект № 20-04-60468).
Об авторах
Виктория Александровна Абрикосова
Институт биоорганической химии им. академиков М.М. Шемякина и Ю.А. Овчинникова Российской академии наук
Email: smirnov.mx.ibch@gmail.com
Россия, Москва, 117997
Юлиана Анатольевна Мокрушина
Институт биоорганической химии им. академиков М.М. Шемякина и Ю.А. Овчинникова Российской академии наук; Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова
Email: smirnov.mx.ibch@gmail.com
химический факультет
Россия, Москва, 117997; Москва, 119991Лейла Александровна Овчинникова
Институт биоорганической химии им. академиков М.М. Шемякина и Ю.А. Овчинникова Российской академии наук
Email: smirnov.mx.ibch@gmail.com
Россия, Москва, 117997
Екатерина Николаевна Ларина
Институт биоорганической химии им. академиков М.М. Шемякина и Ю.А. Овчинникова Российской академии наук
Email: smirnov.mx.ibch@gmail.com
Россия, Москва, 117997
Станислав Сергеевич Терехов
Институт биоорганической химии им. академиков М.М. Шемякина и Ю.А. Овчинникова Российской академии наук
Email: smirnov.mx.ibch@gmail.com
Россия, Москва, 117997
Маргарита Николаевна Баранова
Институт биоорганической химии им. академиков М.М. Шемякина и Ю.А. Овчинникова Российской академии наук
Email: smirnov.mx.ibch@gmail.com
Россия, Москва, 117997
Яков Анатольевич Ломакин
Институт биоорганической химии им. академиков М.М. Шемякина и Ю.А. Овчинникова Российской академии наук
Email: smirnov.mx.ibch@gmail.com
Россия, Москва, 117997
Дмитрий Сергеевич Балабашин
Институт биоорганической химии им. академиков М.М. Шемякина и Ю.А. Овчинникова Российской академии наук
Email: smirnov.mx.ibch@gmail.com
Россия, Москва, 117997
Татьяна Владимировна Бобик
Институт биоорганической химии им. академиков М.М. Шемякина и Ю.А. Овчинникова Российской академии наук
Email: smirnov.mx.ibch@gmail.com
Россия, Москва, 117997
Елена Николаевна Калиберда
Институт биоорганической химии им. академиков М.М. Шемякина и Ю.А. Овчинникова Российской академии наук
Email: smirnov.mx.ibch@gmail.com
Россия, Москва, 117997
Вера Дмитриевна Кнорре
Институт биоорганической химии им. академиков М.М. Шемякина и Ю.А. Овчинникова Российской академии наук
Email: smirnov.mx.ibch@gmail.com
Россия, Москва, 117997
Марина Валентиновна Шпилевая
Государственный научный центр дерматовенерологии и косметологии Минздрава России
Email: smirnov.mx.ibch@gmail.com
Россия, Москва, 107076
Теймур Кантамирович Алиев
Институт биоорганической химии им. академиков М.М. Шемякина и Ю.А. Овчинникова Российской академии наук; Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова
Email: smirnov.mx.ibch@gmail.com
химический факультет
Россия, Москва, 117997; Москва, 119991Дмитрий Геннадьевич Дерябин
Государственный научный центр дерматовенерологии и косметологии Минздрава России
Email: smirnov.mx.ibch@gmail.com
Россия, Москва, 107076
Арфеня Эдуардовна Карамова
Государственный научный центр дерматовенерологии и косметологии Минздрава России
Email: smirnov.mx.ibch@gmail.com
Россия, Москва, 107076
Алексей Алексеевич Кубанов
Государственный научный центр дерматовенерологии и косметологии Минздрава России
Email: smirnov.mx.ibch@gmail.com
Россия, Москва, 107076
Михаил Петрович Кирпичников
Институт биоорганической химии им. академиков М.М. Шемякина и Ю.А. Овчинникова Российской академии наук; Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова
Email: smirnov.mx.ibch@gmail.com
биологический факультет
Россия, Москва, 117997; Москва, 119234Иван Витальевич Смирнов
Институт биоорганической химии им. академиков М.М. Шемякина и Ю.А. Овчинникова Российской академии наук; Национальный медицинский исследовательский центр эндокринологии Минздрава России
Автор, ответственный за переписку.
Email: smirnov.mx.ibch@gmail.com
Россия, Москва, 117997; Москва, 117292
Список литературы
- Александрова Г.А., Кубанов А.А., Мелехина Л.Е., Богданова Е.В., Поликарпов А.В., Огрызко Е.В., Голубев Н.А., Пронина Т.В., Гладких Т.Е., Гринчева А.В. Ресурсы и деятельность медицинских организаций дерматовенерологического профиля. Заболеваемость инфекциями, передаваемыми половым путем, заразными кожными заболеваниями и болезнями кожи: статистические материалы. М.: Министерство здравоохранения Российской Федерации, 2015. 212 с.
- Satyam A., Khandpur S., Sharma V.K., Sharma A. // Immunol. Invest. 2009. V. 38. № 6. P. 498–509.
- Herrerо-Gоnzález J.E., Iranzо P., Benítez D., Lozano F., Herrero C., Mascaró J.M., Jr. // Acta Derm. Venereоl. 2010. V. 90. № 4. P. 401–405.
- Leventhal J.S., Sanchez M.R. // J. Drugs Dermatоl. 2012. V. 11. № 10. P. 1200–1206.
- Sorce M., Aricò M., Bongiorno M.R. // Dermatol. Ther. 2008. V. 21. № S1. P. S6–S9.
- Stepanov A.V., Belogurov A.A., Jr., Ponomarenko N.A., Stremovskiy O.A., Kozlov L.V., Bichucher A.M., Dmitriev S.E., Smirnov I.V., Shamborant O.G., Balabashin D.S., et al. // PLoS One. 2011. V. 6. № 6. P. e20991.
- Степанов A.В., Белогуров A.A., Kothapalli P., Шамбoрант O.Г., Кнорре В.Д., Телегин Г.Б., Овсепян A.A., Пономаренко Н.A., Деев С.M., Kaveri S.V. и др. // Acta Naturae. 2015. Т. 7. № 2. С. 79–85.
- Cho A., Caldara A.L., Ran N.A., Menne Z., Kauffman R.C., Affer M., Llovet A., Norwood C., Scanlan A., Mantus G., et al. // Cell Rep. 2019. V. 28. № 4. P. 909–922. e1–e6.
- Müller R., Svoboda V., Wenzel E., Gebert S., Hunzelmann N., Müller H.-H., Hertl M. // Exp. Dermatol. 2006. V. 15. № 8. P. 606–614.
- Абрамова Т.В., Шпилевая М.В., Кубанов А.А. // Acta Naturae. 2020. Т. 12. № 2. С. 63–69.
- Кубанов А.А., Дерябин Д.Г., Шпилевая М.В., Карамова А.Э., Никоноров А.А., Ларина Е.Н., Алиев Т.К., Долгих Д.А., Бобик Т.В., Смирнов И.В. и др. // Бюл. эксп. биол. мед. 2021. Т. 171. № 4. С. 490–495.
- Franz B., May K.F., Jr., Dranoff G., Wucherpfennig K. // Blood. 2011. V. 118. № 2. P. 348–357.
Дополнительные файлы
