Экспансия гемопоэтических стволовых и прогениторных клеток пуповинной крови ex vivo

Обложка

Цитировать

Полный текст

Аннотация

В настоящее время трансплантация клеток пуповинной крови активно применяется в клинической практике, однако существенным ее недостатком является ограниченное количество гемопоэтических стволовых клеток и длительное время восстановления пациентов после трансплантации. Увеличить количество гемопоэтических стволовых и прогениторных клеток пуповинной крови можно путем экспансии ex vivo с использованием различных комбинаций цитокинов. Кроме этого, существуют методические подходы, обеспечивающие амплификацию клеток пуповинной крови ex vivo при взаимодействии с естественными для гемопоэтических клеток факторами микроокружения, в том числе со стромальным компонентом и тканевым содержанием кислорода. Развитие молекулярно-генетических методов анализа привело к расширению представлений о механизмах, опосредующих функционирование гемопоэтической ниши, что позволило разработать новые технологические приемы амплификации клеток пуповинной крови. С помощью таких подходов улучшен ряд важных клинических показателей восстановления кроветворения. Хорошие результаты получены при повышении эффективности трансплантации пуповинной крови путем создания оптимальных условий для хоминга и приживления клеток в костном мозге реципиента. В настоящем обзоре рассмотрены современные методические подходы, направленные на повышение эффективности применения гемопоэтических клеток пуповинной крови.

Полный текст

ВВЕДЕНИЕ В конце прошлого века пуповинная кровь (ПК) при- влекла большой интерес ученых и врачей-транс- фузиологов в связи с успешным использованием в качестве альтернативы гемопоэтическим клеткам костного мозга. В настоящее время ПК применяет- ся не только для гематологических трансплантаций. Перечень заболеваний и патологий, при которых воз- можно использование ПК, с каждым годом увеличи- вается. Следует отметить, что ПК содержит клетки крови различной степени зрелости, включая диффе- ренцированные форменные элементы и гемопоэти- ческие стволовые и прогениторные клетки (ГСПК), а также другие типы клеток, в том числе недиффе- ренцированные соматические стволовые клетки [1- 5], мультипотентные мезенхимальные стромальные клетки (МСК) [6-9] и эндотелиальные прогениторные клетки [10]. Если рассматривать пуповинную кровь в качестве трансплантата кроветворной ткани, то бесспорным ее преимуществом является неинвазивный способ получения, доступность, безопасность для донора и меньшая по сравнению с костным мозгом или мо- билизованной периферической кровью частота и тя- жесть развития реакции «трансплантат против хо- зяина» [11-13]. Однако из-за небольшого содержания ГСПК ПК имеет и недостатки, связанные с медлен- ным восстановлением кроветворения и иммуните- та. ПК существенно отличается от костного мозга или мобилизованной периферической крови количеством, составом и свойствами гемопоэтических кле- ток. ГСПК пуповинной крови, в отличие от костно- мозговых, находятся вне клеточного цикла, однако достаточно быстро дают сильный пролиферативный ответ на стимуляцию ростовыми факторами [14-17]. Способность ГСПК ПК к экспансии ex vivo в ответ на стимуляцию легла в основу разработки различных подходов к увеличению содержания кроветворных клеток в трансплантатах ПК. Существуют две основные стратегии увеличения количества гемопоэтических клеток после выделе- ния мононуклеарной фракции из ПК: одна из них основана на экспансии коммитированных гемопоэти- ческих предшественников, а другая - на увеличении количества клеток с большим пролиферативным по- тенциалом - ГСПК [18]. В первом случае использова- ние коммитированных клеток позволяет сократить период восстановления кроветворения после транс- плантации, а во втором - пропадает необходимость введения дополнительной единицы ПК. Так, если использовать для трансплантации мононуклеарные клетки пуповинной крови после ex vivo наращивания коммитированных предшественников, то для долго- срочного восстановления кроветворения после апла- зии костного мозга пациентам необходимо вводить дополнительную единицу ПК, не подвергшуюся каким-либо манипуляциям и содержащую ГСПК. Если в ходе ex vivo экспансии получены клетки, об- ладающие большим пролиферативным потенциалом и способные длительно поддерживать кроветворение (long-term repopulating cells), то дальнейшие мани- пуляции позволят получить как малодифференциро- ванные клетки, так и коммитированные, что сможет гарантировать краткосрочное и длительное вос- становление кроветворения после трансплантации. Такой подход позволит избежать введения дополни- тельной единицы ПК. Стоит отметить, что, помимо описанных, существуют другие стратегии повыше- ния эффективности ПК, направленные не на экспан- сию, а на обеспечение действенного хоминга и при- живления трансплантируемых клеток [19-25]. ОСНОВНЫЕ МЕТОДИЧЕСКИЕ ПОДХОДЫ К ЭКСПАНСИИ ГСПК ПУПОВИННОЙ КРОВИ ex vivo При создании эффективных и контролируемых ме- тодических подходов, обеспечивающих получение большого количества ГСПК, основное внимание на- правлено на подбор компонентов ростовых сред и ме- тодов выделения малодифференцированных клеток. Между тем в большинстве существующих моделей культивирования ГСПК из ПК недооцененной оста- ется роль локального микроокружения: взаимодей- ствий со стромальными элементами, паракринной регуляции и концентрации кислорода (рис. 1). Использование обогащенной фракции ПК Выбор между использованием нефракционирован- ного образца кроветворной ткани или проведени- ем селекции - первая задача при подборе подхода к экспансии клеток пуповинной крови. Селекция проводится с помощью моноклональных антител к специфическим маркерам с магнитными или флу- оресцентными метками. Возможна положительная селекция, когда из исходно гетерогенного материа- ла выделяют определенные типы клеток, либо от- рицательная, при которой происходит удаление не- желательных клеток непосредственно из суспензии. Показано, что с использованием обогащенной гемо- поэтическими клетками фракции удается добиться лучшего результата при экспансии in vitro [26]. Наиболее распространенные маркеры для пози- тивной селекции гемопоэтических стволовых кле- ток - CD34 и CD133, однако при их использовании из экспансии исключаются клетки, негативные по данным антигенам, но обладающие свойствами стволовых [27]. Присутствие тех или иных поверх- ностных маркеров не свидетельствует о физиоло- гических особенностях клетки, будь то способность к самообновлению, пролиферации или дифференцировке. Кроме того, экспрессия фенотипа не всегда может быть устойчивой. Так, Summers и соавт. по- казано, что популяция CD34-Lin--клеток пуповинной крови генерирует CD34+-ГСПК при культивирова- нии с использованием стромальных клеток костно- го мозга мышей [28]. В данном подходе есть и другие недостатки: требуется большое количество исходных клеток, в процессе выделения часть гемопоэтиче- ских клеток теряется [29]. Отказ от предварительной процедуры иммуносепарации позволяет избежать возможного повреждения клеток при проведении большого количества лабораторных манипуляций (центрифугирование, ресуспендирование и др.), а также изменения функционального состояния кле- ток, опосредованного связыванием антител с поверх- ностными молекулами [30]. В настоящее время опубликованы работы, в кото- рых для экспансии ГСПК используют нефракцио- нированную ПК [31-33]. В то же время разработаны подходы, в которых часть одной единицы пуповинной крови вводят реципиенту без какой-либо обработки, а другую часть используют для экспансии с предвари- тельным обогащением (CD34+ или CD133+ селекция). Таким образом, трансплантат сохраняет свой иммуно- логический потенциал, что увеличивает его прижив- ление и иммунологическое восстановление [34, 35]. Растворимые компоненты систем культивирования Традиционным компонентом для культивирования большинства типов клеток человека, включая ГСПК, является фетальная телячья сыворотка (ФТС), со- держащая природный коктейль факторов роста, медиаторов адгезии, минеральных веществ, липи- дов и гормонов. Однозначного мнения о возможности клинического применения клеток после их экспансии с использованием ФТС не существует. К недостаткам сыворотки можно отнести трудность стандартиза- ции состава, возможность вирусной контаминации, а также высокий риск иммунизации реципиента чу- жеродными белками [36, 37]. В этой связи некоторые исследователи отказываются от ФТС в пользу ци- токиновых коктейлей [26, 38]. Тем не менее следует учитывать, что в сыворотке присутствуют минорные компоненты, действие которых до сих пор не иденти- фицировано и не может быть полностью скомпенси- ровано бессывороточными средами. В настоящее время известно большое количе- ство растворимых факторов, влияющих на проли- ферацию и дифференцировку ГСПК. Различные их комбинации могут определять сроки и степень экс- пансии культивируемых клеток. Клетки ПК так же, как клетки периферической крови, синтезируют цитокины. В частности, Т-клетки, ЕК-клетки и ма- крофаги ПК продуцируют гранулоцитарный коло- ниестимулирующий фактор (G-CSF), гранулоци- тарно-макрофагальный колониестимулирующий фактор (GM-CSF), макрофагальный колониести- мулирующий фактор, интерлейкины 2, 3 и 4 (IL-2, -3, -4), трансформирующий фактор роста (TGF-β), интерферон-γ [39-41]. Однако количество синтезиру- емого медиатора, его биологическая активность и ко- личество продуцирующих клеток в ПК значительно меньше, чем в периферической крови. Несмотря на обилие рекомбинантных цитокинов, применяемых для экспансии малодифференциро- ванных гемопоэтических предшественников, опти- мальной комбинации, утвержденной для использо- вания в клинической практике, пока не существует. Наиболее часто используются фактор стволовых клеток (SCF), IL-3 и -6, G-CSF, тромбопоэтин (TPO) и лиганд Flt-3 [42, 43]. Следует отметить, что важен не только выбор факторов, но также их концентрация и последова- тельность применения. Так, использование (в тече- ние первых 3 дней) цитокинов SCF, IL-3, Flt-3, TPO и среды, содержащей 4% фетальной телячьей сы- воротки для культивирования ГСПК, с последую- щим переводом клеток на среду, содержащую 20% фетальной телячьей сыворотки и макрофагальный колониестимулирующий фактор, Flt-3, IL-3, SCF, способствует экспансии CD34+ клеток [43]. Факторы роста SCF, Flt-3, IL-11, IL-3, IL-6, GM-CSF отвечают за пролиферацию клеток, в то время как макрофа- гальный колониестимулирующий фактор, G-CSF, эритропоэтин (EPO) и TPO отвечают за дифферен- цировку и созревание клеток. Цитокины SCF, IL-3 и IL-6 действуют в фазе G0/G1 клеточного цикла и, работая вместе, индуцируют митоз [44]. Тем не менее для экспансии гемопоэтических клеток применяют и другие комбинации цитокинов. Haylock и соавт. показали, что при использовании со- четания IL-lβ, IL-3, IL-6, G-CSF, GM-CSF и SCF сте- пень экспансии выше, чем при использовании ком- бинаций, в которых не хватает какого-либо из этих шести цитокинов [45]. Стоит отметить, что существуют факторы, при- сутствие которых в среде культивирования умень- шает степень экспансии гемопоэтических клеток. Показано, что IL-8, тромбоцитарный фактор-4, ин- дуцируемый IFN-γ белок и моноцитарный хемотак- сический фактор-1 in vitro снижают пролиферацию колониеобразующих единиц гранулоцитов, эритро- цитов, моноцитов и мегакариоцитов (КОЕ-ГЭММ), гранулоцитов и моноцитов (КОЕ-ГМ) и бурстобразу- ющих единиц эритроцитов (БОЕ-Э), стимулирован- ных ростовыми факторами [46, 47], а макрофагаль- ный белок воспаления α подавляет пролиферацию стволовых клеток мышей, соответствующих КОЕ-С 12 (колониеобразующие единицы селезенки, дающие начало гранулоцитарным, моноцитарным, эритро- идным, мегакариоцитарным и лимфоидным колони- ям на 12-е сутки после трансплантации облученным животным), и более ранних клеток КОЕ-Бл (клетки, образующие в культуре колонии бластных клеток) у мышей в системе ex vivo [48]. При культивировании с использованием только растворимых факторов гемопоэтические клетки ли- шаются поддерживающего влияния микроокруже- ния: межклеточных взаимодействий с негемопоэти- ческими клетками, компонентов тканевого матрикса и паракринных медиаторов. С другой стороны, добав- ление в среду экзогенных цитокинов при использова- нии фидерных клеток, продуцирующих SCF и IL-6, а также многие другие паракринные факторы, спо- собствует поддержанию гемопоэтических предше- ственников, но не является строго обязательным. МОДЕЛИРОВАНИЕ СПЕЦИФИЧЕСКОГО МИКРООКРУЖЕНИЯ ДЛЯ ЭКСПАНСИИ ГСПК ПК eх vivo Справедливости ради стоит сказать, что первые этапы изучения гемопоэтических стволовых клеток взрослого организма были связаны с созданием есте- ственного микроокружения [49, 50]. Так, начальные попытки культивирования суспензионных гемопо- этических культур показывали быстрое угасание гемопоэза и замещение гемопоэтических клеток ма- крофагами. Использование системы культивирова- ния, содержащей подложку из клеток костного мозга, позволило получить культуру, содержащую кровет- ворные предшественники, обладающие свойства- ми гемопоэтических стволовых клеток интактного костного мозга [49]. Дальнейшие исследования были направлены на создание различных модификаций и усовершенствований данной системы культивиро- вания. Сокультивирование со стромальными клетками Сокультивирование со стромальными фидерными клетками представляет собой более физиологичную альтернативу использованию рекомбинантных ци- токинов, которое применялось с самого начала из- учения костномозговых гемопоэтических клеток [49]. В настоящее время активно проводится поиск новых линий клеток, поддерживающих экспансию in vitro ГСПК при сокультивировании [51]. Совместное культивирование гемопоэтических предшествен- ников с различными типами клеток, проявляющих фидерные свойства по отношению к ним, не только применимо для экспансии малодифференцирован- ных предшественников в целях их клинического ис- пользования, но также позволяет исследовать взаи- моотношения клеток в пределах кроветворной ниши. Традиционным и наиболее практичным подходом является использование мезенхимальных стромаль- ных клеток в качестве фидерного подслоя для экс- пансии ГСПК in vitro [52-59]. Помимо того, что МСК проявляют фидерные свойства по отношению к ге- мопоэтическим клеткам, они обладают высокой про- лиферативной активностью, а также более доступны, чем иные типы фидерных клеток человека (напри- мер, дуктальные эпителиоциты или спленоциты) [60]. Показано, что стромальные клетки костного мозга в Dexter-культурах могут поддерживать кроветво- рение in vitro более 6 месяцев [49]. Некоторые ис- следователи используют МСК после направленной дифференцировки в остеобласты, создавая таким об- разом подобие эндостальной ниши [61]. МСК и более дифференцированные стромальные клетки секретируют различные цитокины [62-64]. Практически все данные о продукции цитокинов МСК человека получены на культуре клеток, по- этому о том, как каждый цитокин вовлечен в пара- кринную регуляцию in vivo, с уверенностью сказать нельзя. Тем не менее показано, что МСК продуциру- ют большое количество цитокинов, поддерживающих ГСПК в состоянии покоя или способствующих их са- мообновлению, в частности SCF, фактор, ингибирую- щий лейкозные клетки, фактор стромальных клеток 1 (SDF-1), онкостатин М, морфогенетический белок кости-4, лиганд Flt-3, TGF-β, IL-1, -6, -7, -8, -11, -12, -14, -15 [62, 63]. Кроме того, при добавлении в среду культивирования IL-1α МСК могут продуцировать такие факторы роста, как GM-CSF и G-CSF, влияю- щие на более зрелые гемопоэтические предшествен- ники, что свидетельствует о взаимной регуляции МСК и гемопоэтических клеток [65-67]. Исследователи, моделируя in vitro условия кост- номозговой ниши, используют МСК из различных источников [52, 54, 68]. Наиболее часто используемы- ми и поэтому хорошо охарактеризованными явля- ются МСК из костного мозга. МСК получены также из стенки сосудов, синовиальной мембраны, плацен- ты, пуповинной крови, субэндотелиального слоя пу- почной вены. Между МСК из различных источников существуют некоторые отличия, касающиеся экс- прессии ряда маркеров, способности к пролиферации и дифференцировке, но в целом их характеристики сходны [69-72]. Известно, что МСК из стромально-ва- скулярной фракции жировой ткани человека способ- ны поддерживать гемопоэз in vitro [53, 73]. Поэтому они представляют хорошую альтернативу МСК из костного мозга и легкодоступный источник фидер- ных клеток для экспансии ГСПК ПК с целью широко- масштабного клинического использования [74]. McNiece и соавт. разработали протокол культиви- рования ГСПК, согласно которому 14-дневная экс- пансия клеток ПК обеспечивается совместным их культивированием с МСК из костного мозга в при- сутствии гемопоэтических цитокинов в течение 7 дней, а также культивированием в течение 7 дней в присутствии только цитокинов [52]. С помощью дан- ной методики удалось существенно сократить время восстановления нейтрофилов и тромбоцитов после трансплантации двух единиц ПК, одна из которых была обогащена ГСПК с использованием описанного протокола. Таким образом, применение фидерных слоев для экспансии ГСПК ПК позволяет ограничить использование экзогенных факторов роста без сни- жения эффективности амплификации клеток. Тканевое содержание кислорода Содержание кислорода - один из основных некле- точных факторов кроветворного микроокружения, участвующих в регуляции развития гемопоэтиче- ских клеток. В костном мозге содержание кислорода варьирует от 1 до 6%, при этом в области гипоксии находятся покоящиеся ГСПК, тогда как в местах с более высоким содержанием кислорода - проли- ферирующие ГСПК [75]. Низкое парциальное давле- ние кислорода играет важную роль в поддержании тех или иных физиологических свойств гемопоэти- ческих клеток, что существенно при изучении взаи- модействия гемопоэтических и стромальных клеток in vitro, а также должно обязательно учитываться при разработке протоколов амплификации клеток ПК [76, 77]. Известно, что пониженное содержание кислоро- да оказывает значительное влияние на гемопоэти- ческие клетки in vitro, их способность к колониеобразованию, устойчивость к облучению и потенциал к восстановлению гемопоэза у летально облученных животных [75, 78]. Кроме того, низкое парциальное давление кислорода способствует преимущественно- му поддержанию жизнеспособности и пролиферации малодифференцированных гемопоэтических клеток по сравнению с коммитированными предшественни- ками [78, 79]. Интересно, что варьирование содержания кис- лорода в сочетании с различными комбинациями цитокинов позволяет амплифицировать клетки ПК с различными свойствами. Так, группой исследо- вателей под руководством Ivanovic было показано, что при 3% кислорода в присутствии SCF, G-CSF, TPO и IL-3 обеспечивается одновременно поддержа- ние примитивных гемопоэтических клеток, способ- ных восстанавливать кроветворение у облученных животных при трансплантации, и экспансию комми- тированных предшественников (КОЕ) [80]. Показано также, что культивирование обогащенной CD133+ клетками фракции ПК с добавлением рекомбинант- ных цитокинов SCF, Flt-3, TPO, IL-6, IL-3 в присут- ствии 5% кислорода позволяет увеличить количе- ство CD34+CD38- клеток почти в 27 раз (независимо от присутствия сыворотки в среде), что значительно (P < 0.01) выше, чем при стандартном содержании кислорода [81]. Среди клеток, амплифицирован- ных в условиях пониженного содержания кислоро- да, было больше КОЕ с миелоидным потенциалом, а также выше способность к восстановлению гемо- поэза при трансплантации облученным животным. Показано, что пониженное содержание кислорода индуцирует в гемопоэтических клетках экспрессию генов HIF-1α, VEGF и ABCG2, а также активирует экспрессию CXC рецептора хемокинов 4 (CXCR4) [82]. В работе Tursky и соавт. культивирование кле- ток ПК при 10% кислорода с добавлением цитокинов (TPO, SCF, Flt-3 лиганда и IL-6) приводило к боль- шей экспансии ГСПК, чем при использовании наибо- лее распространенного протокола культивирования клеток ПК (20% кислорода, TPO, SCF и G-CSF) [42]. C зависимостью от содержания кислорода связа- на одна важная особенность гемопоэтических кле- ток - занимать определенные «ниши» при совмест- ном культивировании со стромальными клетками. Еще в 1977 году в работах Dexter и соавт. было опи- сано распределение гемопоэтических клеток в таких сокультурах: часть гемопоэтических предшествен- ников находится в суспензии над подслоем, часть ад- гезирует к поверхности подслоя, а некоторые клетки мигрируют в субстромальное пространство (рис. 2А) [49]. При длительном сокультивировании образуются участки активной пролиферации гемопоэтических клеток (так называемых областей «булыжной мосто- вой»), которые обнаруживаются с помощью фазо- во-контрастной микроскопии и визуально представ- ляют плотные скопления клеток, располагающиеся под слоем МСК (рис. 2Б) [82]. Пространственная организация гемопоэтических клеток в совместной культуре сопоставима с их рас- пределением в костном мозге: клетки в зависимости от состояния покоя/активной пролиферации рас- полагаются в областях с различным содержанием кислорода и доступностью питательных веществ. Так, фракция клеток, адгезирующих на поверх- ность МСК, содержала наибольшую долю активно пролиферирующих клеток. По сравнению с други- ми фракциями гемопоэтических предшественников в сокультуре клетки, мигрировавшие под стромаль- ный монослой, делятся редко и сохраняют незрелый фенотип CD34+CD38- [83]. Учитывая особенность ге- мопоэтических клеток занимать определенное положение в сокультуре в зависимости от пролифера- тивного потенциала, можно фракционировать клетки по их способности к адгезии и выделять популяции клеток с определенными свойствами (рис. 3) [73]. Согласно Jing и соавт., при культивировании в ус- ловиях атмосферного содержания кислорода наибо- лее «гипоксические» гемопоэтические клетки рас- полагались под монослоем стромальных клеток [83]. При пониженном содержании кислорода уменьша- лась адгезия гемопоэтических клеток к стромаль- ным клеткам, однако такие условия способствовали миграции клеток под монослой. В условиях гипоксии усиливалась продукция фактора роста эндотелия сосудов А, который, по-видимому, опосредовал уве- личение проницаемости монослоя МСК. Стоит от- метить, что пониженное содержание кислорода вли- яет как на гемопоэтические и стромальные клетки, так и на их взаимодействие [83]. Воссоздавая микроокружение костного мозга ex vivo, используют кислород, содержание которого соответствует тканевому, а в качестве клеточного компонента микроокружения - различные фидер- ные слои, в частности МСК [76, 77]. Однако стоит учитывать, что пониженное содержание кислорода в среде культивирования влияет не только на ге- мопоэтические клетки, но и на МСК. Определение дифференцировочного потенциала этих клеток in vitro в условиях гипоксии выявило снижение осте- огенного и адипогенного потенциала [84, 85]. Кроме того, пониженное содержание кислорода при куль- тивировании усиливает дифференцировку в хон- дрогенном направлении, а также увеличивает пролиферативную активность и число колониеобразующих единиц фибробластов [84, 86, 87]. Эти данные подчеркивают роль кислорода как важного фактора, определяющего судьбу клеток, относя- щихся к стромальному и гемопоэтическому гисто- генетическому ряду. Используя МСК в качестве фидерного подслоя для культивирования гемопо- этических клеток, важно учитывать влияние со- держания кислорода на продукцию биологически активных медиаторов МСК. Установлено, что в при- сутствии 4-5% кислорода возрастает продукция МСК таких медиаторов, как IL-1β, IL-10, фактор роста гепатоцитов, фактор роста эндотелия сосу- дов, основной фактор роста фибробластов, TGF-β, GM-CSF, однако снижается образование фактора некроза опухолей α [64, 88]. Koller и соавт. для экспансии гемопоэтических клеток пуповинной крови in vitro использовали ме- тодический подход, учитывающий влияние совокуп- ности факторов кроветворного микроокружения [89]. Клетки ПК культивировали с добавлением или от- сутствием рекомбинантных цитокинов и подслоя МСК, при 5 или 20% кислорода. Установлено, что ис- пользование IL-3/IL-6 обеспечивает более эффек- тивную экспансию гемопоэтических предшествен- ников, поддерживаемую в культуре более 8 недель, чем IL-1/IL-3. Этот эффект усиливался при культи- вировании в условиях пониженного содержания кис- лорода. Присутствие слоя облученных стромальных клеток не оказывало значительного эффекта на экс- пансию гемопоэтических клеток при добавлении ци- токинов, особенно при низком содержании кислорода. В зависимости от содержания кислорода в сре- де культивирования эффект, оказываемый на ге- мопоэтические клетки, может быть различным. Совместное культивирование мононуклеаров пупо- винной крови и МСК из костного мозга в условиях 2% O2 способствует значительно более низкой про- дукции CD34+ клеток (25-кратное увеличение против 60-, 64- и 92-кратного на 10 день при 5, 21, 10% O2 со- ответственно). Определение динамики роста выяви- ло более высокий пролиферативный статус клеток ПК, культивируемых при 5, 10, 21% кислорода, чем при 2% О2 [90]. Таким образом, для создания эффективных и контролируемых методических подходов, обе- спечивающих получение большого количества ге- мопоэтических стволовых и прогениторных клеток для трансплантации, необходимо учитывать особен- ности микроокружения кроветворной ниши, в том числе содержание кислорода. МОЛЕКУЛЯРНО-ГЕНЕТИЧЕСКИЕ ПОДХОДЫ К ЭКСПАНСИИ ГЕМОПОЭТИЧЕСКИХ СТВОЛОВЫХ И ПРОГЕНИТОРНЫХ КЛЕТОК ПУПОВИННОЙ КРОВИ ex vivo Наиболее распространенные подходы к экспансии клеток ПК основаны на данных, полученных в ходе изучения влияния клеточных и неклеточных факто- ров кроветворного микроокружения на ГСПК, вклю- чая тканевое содержание кислорода, взаимодействие со стромальными клетками и паракринные медиато- ры. Однако, благодаря развитию молекулярно-генети- ческих методов, представления о механизмах, опосре- дующих работу гемопоэтической ниши, значительно расширились, что позволило создать новые техноло- гические подходы к амплификации ГСПК ПК. Экспансия, опосредованная Notch Известно, что семейство рецепторов и лигандов Notch участвует в многочисленных процессах [91- 93]. Рецептор Notch 1 обнаружен на CD34+ гемопоэ- тических предшественниках [94]. Кроме того, акти- вация сигнализации Notch способствует сохранению фенотипа самых примитивных гемопоэтических стволовых клеток in vitro. Это привело к созданию бессывороточной системы культивирования CD34+ гемопоэтических клеток, состоящей из иммобилизо- ванного Delta1 Notch-лиганда и ранних цитокинов гемопоэтических стволовых клеток (SCF, TPO, Flt-3 лиганд, IL-3 и IL-6) [95]. Неоднозначные результа- ты получены при трансплантации двух единиц ПК, одна из которых была обогащена ГСПК с применени- ем Notch-системы, проведенной в ходе клинических испытаний. Использование Notch-трансплантата по- зволяло сократить время восстановления нейтрофи- лов, однако по истечении 3 месяцев кроветворение у реципиентов обеспечивалось другим трансплан- татом ПК. Наблюдаемый эффект можно объяснить двумя обстоятельствами: потерей за время культи- вирования клеток, обеспечивающих долгосрочное восстановление гемопоэза (long-term repopulating cells); иммунным ответом Т-клеток неманипулиро- ванного трансплантата ПК [34, 35]. Экспансия в присутствии StemEx (хелатора меди) У пациентов с дефицитом меди значительно снижен гранулоцитопоэз и эритропоэз, при этом в биопта- тах костного мозга у них выявлено снижение числа зрелых гранулоцитов и увеличение числа промиело- цитов и миелоцитов по сравнению с людьми без это- го дефицита [96, 97]. Данное наблюдение позволило предположить, что дефицит меди влияет на диффе- ренцировку миелоидных предшественников. Позднее был разработан компонент культуральной системы StemEx, действие которого основано на влиянии низких концентраций меди на дифференцировку ге- мопоэтических стволовых клеток в системе in vitro. В StemEx медный хелатор тетраэтиленпентамин со- четается с ранними и поздними гемопоэтическими цитокинами [98, 99]. Применение технологии StemEx предполагает проведение экспансии в присутствии StemEx части клеток из одной единицы ПК в течение 21 дня. Другую часть ПК вводят в исходном виде со- вместно с клетками, амплифицированными в присут- ствии StemEx [100]. Использование такого подхода приводит к улучшению ряда важных клинических показателей по сравнению с применением ПК в ис- ходном виде, что свидетельствует об эффективности данной системы культивирования для амплифика- ции ГСПК ПК eх vivo [101]. Экспансия NiCord Технология NiCord основана на действии эпигенети- ческого фактора - никотинамида, который позволяет замедлить дифференцировку и увеличить функци- ональность гемопоэтических стволовых и прогени- торных клеток, полученных в ходе ex vivo экспансии. Добавление никотинамида вместе с гемопоэтически- ми цитокинами в культуру способствует увеличению доли CD34+CD38- примитивных клеток и усилива- ет миграцию в направлении к SDF-1 in vitro. Кроме того, показана высокая эффективность приживле- ния амплифицированных клеток в моделях in vivo [102]. NiCord не только позволяет увеличить коли- чество ГСПК в сравнении с представленными выше технологиями, но и обеспечивает эффективное при- живление клеток. Уникальной особенностью NiCord- трансплантата является то, что вместе с фракцией ГСПК, полученной после 21-дневной экспансии, он содержит фракцию некультивированных Т-клеток, которую собирают и повторно замораживают после разморозки. Таким образом, NiCord-трансплантат сохраняет иммунологический потенциал, что улуч- шает приживление трансплантата и иммунологиче- ское восстановление. Результаты клинического при- менения ГСПК, амплифицированных в соответствии с протоколом NiCord и трансплантированных вместе с дополнительной единицей ПК, свидетельствуют о более раннем восстановлении нейтрофилов (меди- ана 11 дней против 25 дней, Р = 0.001) и тромбоцитов (30 дней против 41, Р = 0.012) по сравнению с кон- тролем [103]. Это исследование подтверждает при- сутствие долгосрочных (long-term repopulating cells) и краткосрочных репопулирующих клеток в транс- плантате пуповинной крови после NiCord-экспансии. Экспансия в присутствии Stem-Regenin 1 Stem-Regenin 1 - пуриновое производное, способ- ствующее экспансии ex vivo ГСПК [104]. В техноло- гии Stem-Regenin 1 для инициирования клеточной культуры используется фракционированная популя- ция CD34+ клеток ПК. Показано, что во время 3-не- дельного культивирования в среде без сыворотки, содержащей Stem-Regenin 1 и дополнительно TPO, SCF, лиганд Flt-3 и IL-6, происходит 1118-кратная экспансия CD34+ клеток относительно исходной по- пуляции. Удаление из системы культивирования Stem-Regenin 1 приводит к быстрой дифференци- ровке, что указывает на важную роль этого компо- нента в поддержании малодифференцированного состояния гемопоэтических предшественников ПК. Клетки, полученные с применением Stem-Regenin 1, способны к высокоэффективному приживлению после трансплантации мышам с иммунодефицитом, что свидетельствует о присутствии среди них гемо- поэтических предшественников, обеспечивающих раннее и устойчивое восстановление гемопоэза. Эта технология хорошо проявила себя в клинических ис- пытаниях и в настоящее время продолжает активно изучаться [105]. СТРАТЕГИИ, НАПРАВЛЕННЫЕ НА ПОВЫШЕНИЕ ХОМИНГА ГСПК Разработаны также методические подходы, направ- ленные на увеличение хоминга и приживление по- тенциальных стволовых клеток ПК без экспансии. Они представляют недорогую и безопасную альтер- нативу экспансии ГСПК ex vivo. Сокультивирование с простагландином Е2 Изучение гемопоэза рыб Danio rerio выявило участие dmPGE2 (16,16-диметилпростагландин Е2) в гоме- остазе гемопоэтических стволовых клеток [22]. Это позволило предположить, что короткая экспозиция ex vivo клеток ПК с dmPGE2 позволит увеличить «эффективную дозу» гемопоэтических стволовых клеток без значительной токсичности для пациен- та. Показано, что краткосрочная инкубация ГСПК с dmPGE2 способствует увеличению их количества после трансплантации и обеспечивает преимущество этих клеток при серийной трансплантации с полным мультилинейным восстановлением костного мозга у мышей [106]. Обнадеживающие результаты по- лучены при клиническом использовании dmPGE2, и методика применения dmPGE2 в настоящий мо- мент продолжает активно разрабатываться [24]. Фукозилирование Данный подход направлен на увеличение хомин- га стволовых клеток ПК к строме костного мозга. Методика основана на том, что гемопоэтические стволовые клетки ПК не мигрируют в костный мозг столь же активно, как клетки взрослого костного моз- га или мобилизованные клетки периферической кро- ви. Снижение эффективности хоминга в костном моз- ге может частично возникать из-за отсутствия связи с молекулами адгезии (Р- и Е-селектинами), которые экспрессируются на эндотелиальных клетках в со- судах костного мозга [19]. Фукозилирование лигандов селектина, экспрессирующихся на стволовых клет- ках ПК, увеличивает сродство к Р- и Е-селектинам гемопоэтического микроциркуляторного русла и критично для обеспечения «роллинга» ГСПК [107]. Достаточно простая процедура фукозилирования представляет собой инкубацию клеток ПК с фуко- зилтрансферазой IV и ее субстратом GDP-фукозой в течение 30 мин при комнатной температуре. На мо- делях in vivo показано повышение эффективности приживления стволовых клеток ПК с использовани- ем предтрансплантационного ex vivo фукозилирова- ния у мышей с иммунодефицитом [25, 108]. Взаимодействие CXCR4-SDF-1 SDF-1 и его рецептор CXCR4 также обеспечивают хоминг ГСПК и удерживание их в костном мозге. CXCR4 экспрессируется на ряде клеток, включая МСК, эндотелиальные клетки и различные суб- популяции гемопоэтических клеток, в том числе ГСПК. SDF-1 является мощным хемоаттрактан- том для CD34+ ГСПК, которые после транспланта- ции мигрируют в костный мозг по градиенту SDF-1 [109-113]. Оптимальная экспрессия CXCR4 в ГСПК и эффективный уровень SDF-1 в костном мозге реци- пиента обеспечивают приживление трансплантата. Негативным регулятором данного взаимодействия является дипептидилпептидаза-4 (DPP4), способная удалить N-концевой дипептид из SDF-1, снижая, тем самым, его активность и способность к взаимо- действию с рецептором. Ингибирование этого фер- мента привело к 2-3-кратному увеличению хоминга CD34+ и Lin--клеток человека при трансплантации мышам NOD/SCID/B2mnull [114]. Кроме того, извест- но, что дипептидилпептидаза-4 регулирует работу гемопоэтических факторов роста. Таким образом, ингибирование этого фермента благоприятно сказы- вается не только на хоминге, но и на росте клеток, опосредованном действием ростовых факторов [115]. Использование препаратов, ингибирующих дипеп- тидилпептидазу-4, дало обнадеживающие резуль- таты по приживлению ПК трансплантатов [116]. Дальнейшие исследования направлены на определе- ние оптимальной дозировки и сроков использования этих препаратов. Компонент C3a-комплемента Компонент системы комплемента 3а (C3a) - продукт протеолитического расщепления белка комплемента С3. Наряду с многочисленными иммунорегулятор- ными свойствами, C3a сенсибилизирует гемопоэти- ческие стволовые и прогениторные клетки человека к хомингу в направлении к SDF-1 через связывание C3a с рецептором CXCR4. C3a наряду с DPP4, а так- же c гиалуроновой кислотой, фибронектином и фи- бриногеном регулирует экспрессию SDF-1 на ГСПК [117, 118]. Доклинические исследования показали, что инкубация гемопоэтических стволовых кле- ток с C3a до трансплантации летально облученным мышам ускоряет динамику приживления [20, 21]. Однако результаты клинического применения были не такими успешными, так как C3a не давал преиму- щества в приживлении трансплантата [23]. ЗАКЛЮЧЕНИЕ Несмотря на многочисленные исследования, на- правленные на оптимизацию методических под- ходов к обогащению стволовыми клетками кро- ветворных трансплантатов, единой оптимальной технологии получения амплифицированных стволо- вых клеток до сих пор не существует. Основные за- дачи, стоящие перед исследователями на сегодняш- ний день, - сформировать представление о составе и биологических свойствах гемопоэтических клеток кроветворного трансплантата, обеспечивающих вос- становление гемопоэза реципиента, и разработать методические подходы, обеспечивающие амплифи- кацию этих клеток. Сравнительный анализ материалов, накопленных в этой области, обнаруживает две тенденции: исполь- зование в системах для амплификации клеток пупо- винной крови стромальных фидерных слоев или при- менение различных комбинаций гемопоэтических цитокинов. Между тем, в суспензионных культурах, в которых поддержание гемопоэтических предше- ственников происходит только за счет гемопоэтинов, не учитывается роль локального микроокружения (взаимодействие с клетками стромы и регуляция кислородом), тогда как показано, что эти факто- ры могут играть ключевую роль в развитии клеток крови. Экспансия ГСПК ПК более эффективна в со- культуре, чем в суспензионной культуре. Кроме того, сокультивирование улучшает приживление амплифицированных клеток после трансплантации. Добавление к системе сокультивирования экзоген- ных цитокинов дополнительно поддерживает экспан- сию ГСПК. Таким образом, представляется целесообразным использовать для амплификации системы ex vivo, включающие как стромальный подслой и фи- зиологический уровень кислорода, так и необходи- мый коктейль из цитокинов и факторов роста. В настоящий момент достаточно успешно пока- зали себя молекулярно-генетические подходы, на- правленные как на амплификацию гемопоэтических клеток, так и на улучшение хоминга транспланти- руемых клеток в костном мозге реципиента (рис. 4). Таким образом, системы ex vivo для амплификации ГСПК уже разработаны и успешно применяют- ся, однако продолжается поиск новых эффектив- ных методических подходов к экспансии клеток ПК с привлечением современных клеточных и молеку- лярно-биологических технологий.

×

Об авторах

E. В. Сотнезова

Государственный научный центр Российской Федерации Институт медико-биологических проблем РАН

Email: buravkova@imbp.ru
Россия

E. Р. Андреева

Государственный научный центр Российской Федерации Институт медико-биологических проблем РАН

Email: buravkova@imbp.ru
Россия

A. И. Григорьев

Государственный научный центр Российской Федерации Институт медико-биологических проблем РАН

Email: buravkova@imbp.ru
Россия

Л. Б. Буравкова

Государственный научный центр Российской Федерации Институт медико-биологических проблем РАН

Автор, ответственный за переписку.
Email: buravkova@imbp.ru
Россия

Список литературы

  1. Kögler G., Radke T.F., Lefort A., Sensken S., Fischer J., Sorg R.V., Wernet P. // Exp Hematol. 2005, V.33, №5, P.573-583
  2. Kögler G., Sensken S., Airey J.A., Trapp T., Müschen M., Feldhahn N., Liedtke S., Sorg R.V., Fischer J., Rosenbaum C. // J Exp Med. 2004, V.200, №2, P.123-135
  3. Kögler G., Sensken S., Wernet P. // Exp Hematol. 2006, V.34, №11, P.1589-1595
  4. Sensken S., Waclawczyk S., Knaupp A.S., Trapp T., Enczmann J., Wernet P., Kogler G. // Cytotherapy. 2007, V.9, №4, P.362-378
  5. Greschat S., Schira J., Küry P., Rosenbaum C., de Souza Silva M.A., Kögler G., Wernet P., Müller H.W. // Stem Cells Dev. 2008, V.17, №2, P.221-232
  6. Musina R.A., Bekchanova E.S., Belyavskii A.V., Grinenko T.S., Sukhikh G.T. // Bull Exp Biol Med. 2007, V.143, №1, P.127-31
  7. Erices A., Conget P., Minguell J. J. // Br J Haematol. 2000, V.109, №1, P.235-242
  8. Bieback K., Kern S., Klüter H., Eichler H. // Stem Cells. 2004, V.22, №4, P.625-634
  9. Yang S.E., Ha C.W., Jung M., Jin H.J., Lee M., Song H., Choi S., Oh W., Yang Y.S. // Cytotherapy. 2004, V.6, №5, P.476-486
  10. Yoder M.C., Mead L.E., Prater D., Krier T.R., Mroueh K.N., Li F., Krasich R., Temm C.J., Prchal J.T., Ingram D.A. // Blood. 2007, V.109, №5, P.1801-1809
  11. Cutler C., Antin J.H. // Stem Cells. 2001. V. 19, №2, P.108-117
  12. Gluckman E., Rocha V. // Haematologica. 2009, V.94, №4, P.451-454
  13. Semyonova Zh.B., Sushkevich G.N., Karasyeva O.V., Akhadov T.A., Semyonova N.A., Semyonova N.Yu., Sorokina E.G., Fufaeva E.V., Romanov Yu.A., Roshal L.M. // Pediatric Neurosurgery and Neurology. 2011, V.27, №1, P.70-82
  14. Broxmeyer H.E., Hangoc G., Cooper S., Ribeiro R.C., Graves V., Yoder M., Wagner J., Vadhan-Raj S., Benninger L., Rubinstein P. // Proc Natl Acad Sci U S A. 1992, V.89, №9, P.4109-4113
  15. Lu L., Xiao M., Shen R.N., Grigsby S., Broxmeyer H.E. // Blood. 1993, V.81, №1, P.41-48
  16. Moore M.A., Hoskins I. // Blood Cells. 1994, V.20, №2-3, P.479-481
  17. Movassagh M., Caillot L., Baillou C., Guigon M., Lemoine F.M. // Stem Cells. 1997, V.15, №3, P.214-222
  18. Horwitz M.E., Frassoni F. // Cytotherapy. 2015, V.17, №6, P.730-738
  19. Hidalgo A., Weiss L.A., Frenette P.S. // J Clin Invest. 2002, V.110, №4, P.559-569
  20. Reca R., Mastellos D., Majka M., Marquez L., Ratajczak J., Franchini S., Glodek A., Honczarenko M., Spruce L.A., Janowska-Wieczorek A. // Blood. 2003, V.101, №10, P.3784-3793
  21. Ratajczak J., Reca R., Kucia M., Majka M., Allendorf D.J., Baran J.T., Janowska-Wieczorek A., Wetsel R.A., Ross G.D., Ratajczak M.Z. // Blood. 2004, V.103, №6, P.2071-2078
  22. North TE., Goessling W., Walkley CR., Lengerke C., Kopani KR., Lord AM., Weber GJ., Bowman TV., Jang IH., Grosser T. // Nature 2007, V.447, №7147, P.1007-1011
  23. Brunstein C.G., McKenna D.H., DeFor T.E., Sumstad D., Paul P., Weisdorf D.J., Ratajczak M., Laughlin M.J., Wagner J.E. // Biol Blood Marrow Transplant. 2013, V.19, №10, P.1474-1479
  24. Cutler C., Multani P., Robbins D., Kim H.T., Le T., Hoggatt J., Pelus L.M., Desponts C., Chen Y.B., Rezner B. // Blood. 2013, V.122, №17, P.3074-3081
  25. Robinson S.N., Thomas M.W., Simmons P.J., Lu J., Yang H., Parmar S., Liu X., Shah N., Martín-Antonio B., Bollard C., Dotti G. // Cytotherapy. 2014, V.16, №1, P.84-89
  26. Briddell R.A., Kern B.P., Zilm K.L., Stoney G.B., McNiece I.K. // J Hematother. 1997, V.6, №2, P.145-150
  27. Ufimtseva A.I., Kanov E.V. // Cell Transplan Tiss Eng. 2012, V.6, №4, P.21-27
  28. Summers Y.J., Heyworth C.M., de Wynter E.A., Chang J., Testa N.G. // Stem Cells. 2001, V.19, №6, P.505-513
  29. Koller M.R., Manchel I., Newsom B.S., Palsson M.A., Palsson B.O. // J Hematother. 1995, V.4, №3, P.159-169
  30. Gilner J.B., Walton W.G., Gush K., Kirby S.L. // Stem Cells. 2007, V.25, №2, P.279-288
  31. de Lima M., McNiece I., Robinson S.N., Munsell M., Eapen M., Horowitz M., Alousi A., Saliba R., McMannis JD., Kaur I. // N Engl J Med. 2012, V.367, №24, P.2305-2315
  32. Mantel C.R., O’Leary H.A., Chitteti B.R., Huang X., Cooper S., Hangoc G., Brustovetsky N., Srour E.F., Lee M.R., Messina-Graham S. // Cell. 2015, V.161, №7, P.1553-1565
  33. Aliyari Z., Khaziri N., Brazvan B., Saayah Melli M., Tayefi Nasrabadi H., Akbarzadeh A., Nozad Charoudeh H. // Artif Cells Nanomed Biotechnol. 2015, P.1-8
  34. Gutman J.A., Turtle C.J., Manley T.J., Heimfeld S., Bernstein I.D., Riddell S.R., Delaney C. // Blood. 2010, V.115, №4, P.757-765
  35. Moretta A., Andriolo G., Lisini D., Martinetti M., Pasi A., Rebulla P., Soligo D., Giordano R., Lazzari L., Maccario R. // Biol Blood Marrow Transplant. 2012, V.18, №7, P.1108-1118
  36. Spees J.L., Gregory C.A., Singh H., Tucker H.A., Peister A., Lynch P.J., Hsu S.C., Smith J., Prockop D.J. // Mol Ther. 2004, V.9, №5, P.747-756
  37. Sundin M., Ringdén O., Sundberg B., Nava S., Götherström C., Le Blanc K. // Haematologica. 2007, V.92, №9, P.1208-1215
  38. Petevka N.V., Goncharova N.V., Severin I.N., Kosmacheva S.M., Potapnev M.P. // Cell Transplan Tiss. Eng. 2012, V.7, №1, P.40-48
  39. Sano-Martins I.S., Dabrowski Z., Tabarowski Z., Witkowska-Pelc E., Spadacci Morena D.D., Spodaryk K. // Cell Tissue Res. 2002, V.310, №1, P.67-75
  40. Gao L., Chen X., Zhang X., Liu Y., Kong P., Peng X., Liu L., Liu H., Zeng D. // Blood Cells Mol Dis. 2006, V.36, №2, P.322-328
  41. Ławicki S., Mroczko B., Szmitkowski M. // Postepy Hig Med Dosw. 2001, V.55, №3, P.449-465
  42. Tursky M.L., Collier F.M., Ward A.C., Kirkland M.A. // Cytotherapy. 2012, V.14, №6, P.679-685
  43. Hordyjewska A., Popiołek Ł., Horecka A. // Cytotechnology. 2015, V.67, №3, P.387-396
  44. Grskovic B., Ruzicka K., Karimi A., Qujeq D., Müller M.M. // Clin Chim Acta. 2004, V.343, №1-2, P.173-178
  45. Haylock D.N., To L.B., Dowse T.L., Juttner C.A., Simmons P.J. // Blood. 1992, V.80, №6, P.1405-1412
  46. Broxmeyer H.E., Sherry B., Lu L., Cooper S., Oh K.O., Tekamp-Olson P., Kwon B.S., Cerami A. // Blood. 1990, V.76, №6, P.1110-1116
  47. Broxmeyer H.E., Cooper S., Cacalano G., Hague N.L., Bailish E., Moore M.W. // J Exp Med. 1996, V.184, №5, P.1825-1832
  48. Graham G.J., Wright E.G., Hewick R., Wolpe S.D., Wilkie N.M., Donaldson D., Lorimore S., Pragnell I.B. // Nature 1990, V.344, №6265, P.442-444
  49. Dexter T.M., Allen T.D., Lajtha L.G. // J Cell Physiol. 1977, V.91, №3, P.335-344
  50. Friedenstein A.J., Chailakhyan R.K., Latsinik N.V., Panasyuk A.F., Keiliss-Borok I.V. // Transplantation. 1974, V.17, №4, P.331-340
  51. De Angeli S., Di Liddo R., Buoro S., Toniolo L., Conconi M.T., Belloni A.S., Parnigotto P.P., Nussdorfer G.G. // Int J Mol Med. 2004, V.13, №3, P.363-371
  52. McNiece I., Harrington J., Turney J., Kellner J., Shpall E.J. // Cytotherapy. 2004, V.6, №4, P.311-317
  53. Corre J., Barreau C., Cousin B., Chavoin J.P., Caton D., Fournial G., Penicaud L., Casteilla L., Laharrague P. // J Cell Physiol. 2006, V.208, №2, P.282-288
  54. Jang Y.K., Jung D.H., Jung M.H., Kim D.H., Yoo K.H., Sung K.W., Koo H.H., Oh W., Yang Y.S., Yang S.E. // Ann Hematol. 2006, V.85, №4, P.212-225
  55. Kilroy G.E., Foster S.J., Wu X., Ruiz J., Sherwood S., Heifetz A., Ludlow J.W., Stricker D.M., Potiny S., Green P. // J Cell Physiol. 2007, V.212, №3, P.702-709
  56. Nakao N., Nakayama T., Yahata T., Muguruma Y., Saito S., Miyata Y., Yamamoto K., Naoe T. // Am J Pathol. 2010, V.177, №2, P.547-554
  57. De Toni F., Poglio S., Youcef A.B., Cousin B., Pflumio F., Bourin P., Casteilla L., Laharrague P. // Stem Cells Dev. 2011, V.20, №12, P.2127-2138
  58. Zhambalova A.P., Darevskaya A.N., Kabaeva N.V., Romanov Y.A., Buravkova L.B. // Bull Exp Biol Med. 2009, V.147, №4, P.525-530
  59. Petrova N. V., Svinareva D. A., Nifontova I. N., Momotyuk K. S., Savchenko V. G., Drize N. I. // Bull Exp Biol Med. 2006, V.142, №4, P.527-530
  60. Anisimov S.V. // Tsitologiia. 2012, V.54, №4, P.289-97
  61. Mishima S., Nagai A., Abdullah S., Matsuda C., Taketani T., Kumakura S., Shibata H., Ishikura H., Kim S.U., Masuda J. // Eur J Haematol. 2010, V.84, №6, P.538-546
  62. Haynesworth S.E., Baber M.A., Caplan A.I. // J Cell Physiol. 1996, V.166, №3, P.585-592
  63. Majumdar M.K., Thiede M.A., Mosca J.D., Moorman M., Gerson S.L. // J Cell Physiol. 1998, V.176, №1, P.57-66
  64. Buravkova L.B., Zhambalova A.P., Kabaeva N.V., Romanov Y.A. // Stem cells and regenerative medicine( In Russian). M: Maks Press, 2011, P.145-161
  65. Taichman R.S., Reilly M.J., Verma R.S., Emerson S.G. // Blood. 1997, V.89, №4, P.1165-1172
  66. Ahmed N., Sammons J., Carson R.J., Khokher M.A., Hassan H.T. // Cell Biol Int. 2001, V.25, №5, P.429-435
  67. Petit I., Szyper-Kravitz M., Nagler A., Lahav M., Peled A., Habler L., Ponomaryov T., Taichman R.S., Arenzana-Seisdedos F., Fujii N. // Nat Immunol. 2002, V.3, №7, P.687-694
  68. Kim J.W., Kim S.Y., Park S.Y., Kim Y.M., Kim J.M., Lee M.H., Ryu H.M. // Ann Hematol. 2004, V.83, №12, P.733-738
  69. Tepliashin A.S., Korzhikova S.V., Sharifullina S.Z., Chupikova N.I., Rostovskaia M.S., Savchenkova I.P. // Tsitologiia. 2005, V.47, №2, P.130-135
  70. Paiushina O.V., Domaratskaia E.I., Starostin V.I. // Izv Akad Nauk Ser Biol. 2006, №1, P.6-25
  71. Romanov Y.A., Darevskaya A.N., Kabaeva N.V., Antonova O.A. // Bull Exp Biol Med. 2006, V.142, №4, P.515-520
  72. Shahpazyan N.K., Astrelina T.A., Yakovleva M.V. // Cell Transpl Tiss Eng. 2012, V.7, №1, P.23-33
  73. Maslova E.V., Andreeva E.R., Andrianova I.V., Bobyleva P.I., Romanov Y.A., Kabaeva N.V., Balashova E.E., Ryaskina S.S., Dugina T.N., Buravkova L.B. // Bull Exp Biol Med. 2014, V.156, №4, P.584-589
  74. Gimble J.M., Katz A.J., Bunnell B.A. // Circ Res. 2007, V.100, №9, P.1249-1260
  75. Parmar K., Mauch P., Vergilio J.A., Sackstein R., Down J.D. // Proc Natl Acad Sci U S A. 2007, V.104, №13, P.5431-5436
  76. E.V. Sotnezova (Maslova)., A.N. Gornostaeva., E.R. Andreeva., Y.A. Romanov., E.E. Balashova., L.B. Buravkova. // Cell Tiss Biology. 2015, V.9, №5, P.341-347
  77. Andreeva E.R., Andrianova I.V., Sotnezova E.V., Buravkov S.V., Bobyleva P.I., Romanov Y.A., Buravkova L.B. // PLoS One. 2015, V.10, №4, e0124939
  78. Cipolleschi M.G., Dello Sbarba P., Olivotto M. // Blood. 1993, V.82, №7, P.2031-2037
  79. Shima H., Takubo K., Iwasaki H., Yoshihara H., Gomei Y., Hosokawa K., Arai F., Takahashi T., Suda T. // Biochem Biophys Res Commun. 2009, V.378, №3, P.467-472
  80. Ivanovic Z., Hermitte F., Brunet de la Grange P., Dazey B., Belloc F., Lacombe F., Vezon G., Praloran V. // Stem Cells. 2004, V.22, №5, P.716-724
  81. Roy S., Tripathy M., Mathur N., Jain A., Mukhopadhyay A. // Eur J Haematol. 2012, V.88, №5, P.396-405
  82. Ploemacher R.E., van der Sluijs J.P., Voerman J.S., Brons N.H. // Blood. 1989, V.74, №8, P.2755-2763
  83. Jing D., Wobus M., Poitz D.M., Bornhäuser M., Ehninger G., Ordemann R. // Haematologica. 2012, V.97, №3, P.331-339
  84. Buravkova LB., Grinakovskaya OS., Andreeva EP., Zhambalova AP., Kozionova MP. // Cell Tiss Biology. 2009, V.3, №1, P.23-28
  85. Malladi P., Xu Y., Chiou M., Giaccia A.J., Longaker M.T. // Am J Physiol Cell Physiol. 2006, V.290, №4, P.1139-1146
  86. Wang D.W., Fermor B., Gimble J.M., Awad H.A., Guilak F. // J Cell Physiol. 2005, V.204, №1, P.184-191
  87. Xu Y., Malladi P., Chiou M., Bekerman E., Giaccia A.J., Longaker M.T. // Tissue Eng. 2007, V.13, №12, P.2981-2993
  88. Li Z., Wei H., Deng L., Cong X., Chen X. // FEBS J. 2010, V.277, №18, P.3688-3698
  89. Koller M.R., Bender J.G., Papoutsakis E.T., Miller W.M. // Blood. 1992, V.80, №2, P.403-411
  90. Andrade P.Z., de Soure A.M., Dos Santos F., Paiva A., Cabral J.M., da Silva C.L. // J Tissue Eng Regen Med. 2015, V.9, №10, P.1172-1181
  91. Andersson E.R., Sandberg R., Lendahl U. // Development. 2011, V.138, №17, P.3593-3612
  92. Sethi N., Kang Y. // Br J Cancer. 2011, V.105, №12, P.1805-1810
  93. Rumyantsev S.A., Osipova E.Y., Ipatov S.E., Shamanskaya T.V., Mayorova O.A., Rumyantsev A.G. // Oncohematology. 2011, V.6, №1, P.64-75
  94. Milner L.A., Kopan R., Martin D.I., Bernstein I.D. // Blood. 1994, V.83, №8, P.2057-2062
  95. Delaney C., Varnum-Finney B., Aoyama K., Brashem-Stein C., Bernstein I.D. // Blood. 2005, V.106, №8, P.2693-2699
  96. Zidar B.L., Shadduck R.K., Zeigler Z., Winkelstein A. // Am J Hematol. 1977, V.3, P.177-185
  97. Percival S.S. // Nutr Rev. 1995, V.53, №3, P.59-66
  98. Peled T., Landau E., Mandel J., Glukhman E., Goudsmid N.R., Nagler A., Fibach E. // Exp Hematol. 2004, V.32, №6, P.547-555
  99. Peled T., Mandel J., Goudsmid R.N., Landor C., Hasson N., Harati D., Austin M., Hasson A., Fibach E., Shpall E.J., Nagler A. // Cytotherapy. 2004, V.6, №4, P.344-355
  100. de Lima M., McMannis J., Gee A., Komanduri K., Couriel D., Andersson B.S., Hosing C., Khouri I., Jones R., Champlin R. // Bone Marrow Transplant. 2008, V.41, №9, P.771-778
  101. Montesinos P., Peled T., Landau E., Rosenheimer N., Mandel J., Hasson N., Olesinski E., Glukhman E., Snyder D.A., Cohen E.G. // Blood. 2013, V.122, №21, P.295
  102. Peled T., Shoham H., Aschengrau D., Yackoubov D., Frei G., Rosenheimer G.N., Lerrer B., Cohen H.Y., Nagler A., Fibach E. // Exp Hematol. 2012, V.40, №4, P.342-355
  103. Horwitz M.E., Chao N.J., Rizzieri D.A., Long G.D., Sullivan K.M., Gasparetto C., Chute J.P., Morris A., McDonald C., Waters-Pick B. // J Clin Invest. 2014, V.124, №7, P.3121-3128
  104. Boitano A.E., Wang J., Romeo R., Bouchez L.C., Parker A.E., Sutton S.E., Walker J.R., Flaveny C.A., Perdew G.H., Denison M.S., Schultz P.G., Cooke M.P. // Science. 2010, V.329, №5997, P.1345-1348
  105. Wagner W., Wein F., Roderburg C., Saffrich R., Faber A., Krause U., Schubert M., Benes V., Eckstein V., Maul H. // Exp Hematol. 2007, V.35, №2, P.314-325
  106. Hoggatt J., Singh P., Sampath J., Pelus L.M. // Blood. 2009, V.113, №22, P.5444-5455
  107. Robinson S.N., Simmons P.J., Thomas M.W., Brouard N., Javni J.A., Trilok S., Shim J.S., Yang H., Steiner D., Decker W.K. // Exp Hematol. 2012, V.40, №6, P.445-456
  108. Xia L., McDaniel J.M., Yago T., Doeden A., McEver R.P. // Blood. 2004, V.104, №10, P.3091-3096
  109. Tashiro K., Tada H., Heilker R., Shirozu M., Nakano T., Honjo T. // Science. 1993, V.261, №5121, P.600-603
  110. Kim C.H., Broxmeyer H.E. // Blood. 1998, V.91, №1, P.100-110
  111. Aiuti A., Webb I.J., Bleul C., Springer T., Gutierrez-Ramos J.C. // J Exp Med. 1997, V.185, №1, P.111-120
  112. Bleul C.C., Fuhlbrigge R.C., Casasnovas J.M., Aiuti A., Springer T.A. // J Exp Med. 1996, V.184, №3, P.101-109
  113. Peled A., Petit I., Kollet O., Magid M., Ponomaryov T., Byk T., Nagler A., Ben-Hur H., Many A., Shultz L. // Science. 1999, V.283, №5403, P.845-848
  114. Christopherson K.W. 2nd., Paganessi L.A., Napier S., Porecha N.K. // Stem Cells Dev. 2007, V.16, №3, P.355-360
  115. Broxmeyer H.E., Hoggatt J., O’Leary H.A., Mantel C., Chitteti B.R., Cooper S., Messina-Graham S., Hangoc G., Farag S., Rohrabaugh S.L. // Nat Med. 2012, V.18, №12, P.1786-1796
  116. Farag S.S., Srivastava S., Messina-Graham S., Schwartz J., Robertson M.J., Abonour R., Cornetta K., Wood L., Secrest A., Strother R.M. // Stem Cells Dev. 2013, V.22, №7, P.1007-1015
  117. Avigdor A., Goichberg P., Shivtiel S., Dar A., Peled A., Samira S., Kollet O., Hershkoviz R., Alon R., Hardan I. // Blood. 2004, V.103, №8, P.2981-2989
  118. Wysoczynski M., Reca R., Ratajczak J., Kucia M., Shirvaikar N., Honczarenko M., Mills M., Wanzeck J., Janowska-Wieczorek A., Ratajczak M.Z. // Blood. 2005, V.105, №1, P.40-48

Дополнительные файлы

Доп. файлы
Действие
1. JATS XML

© Сотнезова E.В., Андреева E.Р., Григорьев A.И., Буравкова Л.Б., 2016

Creative Commons License
Эта статья доступна по лицензии Creative Commons Attribution 4.0 International License.

Данный сайт использует cookie-файлы

Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта.

О куки-файлах